Алексей Котов - Последний патрон (сборник)

— Не нужно, — отмахнулся магистр. — Выкупайте его, накормите и дайте вина. Много вина!.. Это для него сейчас просто необходимо.

Вечером магистр пришел к брошенному сараю, в котором заперли барона. Он присел возле решетчатого окна и громко, обиженно сказал:

— Так как ты настоящие товарищи не поступают!

— Правильно, — донеся из-за окошка глухой голос барона. — А знаешь, как надо поступать? Ну-ка, встань.

Магистр послушно встал. Из-за решетки высунулся конец оглобли и ткнул его в глаз.

Два дня магистр (сразу получивший кличку Одноглазый за повязку на физиономии), без просыпу пил в своей палатке. Окончательно озверевшего барона Бумбаха кормили при помощи лопаты, осторожно просовывая ее в окошко.

Утром третьего дня ворота Бабенбергского замка тихо скрипнули, и на мост вышла красавица Изольда. Женщина молча прошла мимо удивленной охраны в лагере осаждающих и направилась прямиком в палатку магистра.

— А, это ты?.. — безразлично спросил магистр, наливая в кубок вино. — Как там тебя?.. Изо льда, что ли?.. Или Изольда? — магистр всхлипнул и постучал пальцем по рыцарскому шлему на столе. — Ведь какой рыцарь раньше твой муженек был, а?!.. Прямо железный!

— Где он? — коротко спросила красавица.

— Где ж ему быть? — магистр махнул рукой. — В сарае бесится…

Встреча темпераментного барона и красавицы-жены прошла на удивление тихо. Барон сидел на опрокинутом свином корыте и исподлобья с болезненным любопытством смотрел на женщину. На его лице одновременно было что-то беззащитное, точнее говоря почти детское и трагическое, и в тоже самое время в глазах барона светились темные искорки безумия.

Изольда поцеловала мужа в щеку и присела рядом.

— Ну, давай, признавайся, что ли… — прервал зловещее молчание барон.

Женщина улыбнулась и взяла в ладони огромную руку мужа. На ладонь барона лег огромный, прохладный алмаз. Барон не поверил своим глазам. Алмаз сиял так, словно не отражал свет, а сам рождал его.

«Самой прекрасной и самой недоступной женщине на свете», — прочитал барон готическую вязь на золотой оправе.

— Это откуда?! — удивленно спросил он.

— Это подарок, — улыбнулась женщина. — Короче говоря, любимый, я так и не согласилась выйти замуж за герцога Бабенбергского.

— Почему?! — еще больше удивился барон.

— Видишь ли, любимый, я уже замужем.

Барон немного подумал.

— И это единственная причина? — осторожно спросил он.

Женщина пожала плечами.

— А какую тебе еще нужно?.. Как говорится, какой ты ни есть, а все-таки муж.

…Боевые действия увяли. Отвергнутый красавицей Изольдой герцог Бабенбергский больше не показывался на стенах замка. Защитники замка, обидевшись за своего предводителя, ругали осаждающих рыцарей последними словами и призывали их к драке. Крестоносцы ордена Правой Подвязки Его Величества не отвечали ни на слова, ни на вызовы и смущенно прятали глаза.

— Вот что, ребята, — наконец заявил Одноглазый магистр барону Бумбаху и его красавице-жене. — Валите вы домой и не травите людям души. Тут война, понимаешь, а не салонные фигли-мигли!

Барон нехотя погрузил нехитрый скарб на телегу и попрощался с товарищами. Боевой конь с нагруженными на него доспехами плелся сзади. Его унылый совсем не трогал сердца барона, потому тот о чем-то сосредоточено думал.

— А, вообще-то, я бы тоже тебя отпустил! — вдруг сказал жене барон. — Пришла сама?.. Сама! Замуж не захотела? Не захотела. А мы, рыцари, что, варвары, что ли?!

— Я никогда не сомневалась в твоем благородстве, дорогой мой, — улыбнулась женщина.

— Не в благородстве тут дело, — отмахнулся барон. — Тут все дело в тебе… Ох, и хитра же ты, как оказалось!

— Что-что?! — притворно удивилась красавица.

— Ничего, — барон подстегнул лошадь. — Кокетка ты несчастная!

Женщина прильнула к мужу и поцеловала его в шею.

— Но я же только тебя люблю. А если бы тебя вдруг увезли далеко-далеко, я все равно поехала за тобой, понимаешь?

— Не дурак, понимаю, — кивнул барон. — А вот если бы, к примеру, меня к маврам увезли, ты бы за мной поехала?

— Да.

— И даже к сарацинам?

— Конечно.

Барон вдруг поймал себя на мысли, что ему пора бы прекращать ездить в рыцарские командировки, а в заграничные особенно.

— Да, не завидую я герцогу, — сказал вслух барон. — Теперь вот он даже о драке, бедняга, забыл. Проняло, значит. И алмаз дарил… Мальчишка!

— Действительно, совсем еще мальчишка, — красавица улыбнулась, и ее улыбка тут же стала чуть-чуть виноватой. — Но он скоро все забудет…