Александр Чуманов - ДЕДские народные сказки, или Были-небыли про то, где были — не были

Но — шире-дале, и уже добровольцы-ликвидаторы, наступая да распаляясь, заявляют, что всю полноту возможной ответственности за акцию готовы взять на себя, в том числе с активистами всемирного движения, если таковые впрямь появятся, разобраться лично. Потому что, по их мнению, право топить котят-собачат, а также и любое домашнее животное по мере надобности жизни лишать — есть одно из неотъемлемых прав человека. И оно лишь по чистому упущению не отражено в «Декларации…».

И все же большинством голосов стихийно собравшегося митинга радикальное предложение было отвергнуто. Потому что — говорящий. И поющий. И, значит, — разумный. А разум — это… Не подлежит…

Так что прошло предложение, согласно которому мыслящего кота Василия перевели на более отдаленное место работы и жизни. Стоял в чистом поле у дороги вековой дуб, вот к нему парня и прикрепили. И даже будочку утепленную с пологом поставили, хотя про это в литературном первоисточнике ни слова не сказано, но, может, автор попросту упустил.

И убили двух зайцев сразу. Во-первых, ненавистная и абсолютно непереносимая молодежная тусовка — раз уж не представляется возможным пресечь порочное явление в корне — переместилась на достаточное расстояние, а во-вторых, и с котом так или иначе решилось. Многие соседи даже выразили готовность его подкармливать, на что хозяева ответили мягким отказом, дав понять, что от кота они, вообще-то, никогда категорически не отказывались, а что касается пропитания — сами в состоянии.

То есть они Ваську все-таки по-своему любили, но это ж обычное дело, когда в текучке обыденной жизни как раз для своих близких не то что ласки, но и простого сочувствия как-то недостает. Не исключено даже, что хозяева котом в душе очень гордились, но — и это тоже весьма типично — считали невозможным свою затаенную гордость открыто и безоглядно проявлять, а проявляли, наоборот, всякий скепсис, высказывали всякую иронию да сатиру в адрес него. Чтоб, значит, не зазнался кошак, не загордился, не возомнил о себе. Откуда ж им было знать, что артиста похвалить — как кота погладить. Он от этого цветет и пахнет, и млеет, и мурлычет, и даже превосходит сам себя, притом вне всякой зависимости от преклонного, допустим, возраста. А, стало быть, похвалить кота ученого, так оно вдвойне как бы выйдет…

Впрочем, подкармливали Васю хозяева не долго. И не потому, что какие-то материальные затруднения у них обострились или отношение к нему из-за чего-нибудь резко переменили. А потому что — как ни придут — а тот им: «Спасибо, я сыт. Мой труд же оплачивается». И это все — нисколько не вызывающе, типа, не нуждаюсь в ваших подачках, типа, отказали мне в жилплощади, ну и катитесь вы. А вполне так по-доброму, по-людски.

Словом, просто парень стал своим домом жить и своим ремеслом кормиться. Так ведь и то сказать, ему уж пять лет доходило, а для кота это несомненная зрелость. И даже более того, поскольку он уже не только множество детей на свет произвел, но и те его дедом многократно успели сделать. Правда, знакомство свести ни с одним не довелось, но уж такова жизнь кошачья.

А между тем Василий к тому моменту уже был не Василий, а Кафинэ. Сценический псевдоним себе взял. Чем он других хуже. Но в то же время это диковинное имя и совсем другое, отнюдь не сценическое, истолкование имело. Кафинэ — кандидат филологических наук. То есть не имя вовсе, а ученая степень. Потому что в глубине-то души наш ученый кот всегда очень гордился этим своим прилагательным. Потому что считал себя именно ученым, а не наученным эффектным трюкам, которыми приходилось добывать пропитание.

И очень страдал оттого, что никому не мог объяснить принципиальную разницу между ним, ученым, и любым другим, наученным в процессе дрессировки той или иной степени сложности. Именно — никому , потому что с одним настоящим ученым однажды таки судьба свела мимолетно. Во всяком случае, некий мужчина, случайно очутившийся в поселке, именно так о себе сказал, после того как вновь обрел дар речи, потерянный минутой раньше из-за того, что обыкновенный с виду кот вдруг учтиво к нему обратился, дескать, вы случаем не кандидат каких-нибудь наук?

И мужчина, выслушав Кафинэ, заявил без малейших обиняков: дескать, мы, мировое научное сообщество, ни вечные двигатели, ни ученых котов, ни другие аналогичные бредни не рассматриваем. Принципиально.

— Но я же не бредня! — обиделся кошак.

— Бредня! И чистый эксперимент это бы непременно доказал.