Ли Сын У - Тайная жизнь растений

— Хватит трястись, — прикрикнул я.

И тут понял, почему это меня так раздражало. Трясло на самом деле меня. Я этого даже не заметил. Почему я так гоню машину, чего я боюсь? Автомобиль несся как истребитель, разрывая темноту, которая словно шатер накрывала дорогу со всех сторон. Мне казалось, что мы едем куда-то, где произойдет взрыв. А вдруг это правда? Вдруг мое тело — это только оболочка, под которой спрятана взрывчатка? Вдруг я хочу поехать куда-то и там взорваться? Может быть, я хочу взорваться вместе с ней?

Сунми не переставала содрогаться от рыданий. Я изо всех сил нажимал на педаль газа и кричал, вымещая на ней злость:

— Как вы могли? Вы что, не знали, что он за тип? Он смешал с грязью ваше тело, вашу душу — неужели вы не чувствовали, что от вас останутся одни обломки? Вы что, ничего не понимали? Вы что, не соображаете? Как это все могло случиться? Как? Почему он? Я не понимаю! Почему вы не берегли себя? Почему позволили выкинуть себя на помойку? Не знаете? Да он просто дьявол. Этот человек дьявол.

Она продолжала плакать. Как будто забыла, что можно и по-другому сказать о том, что на душе. От жалости к ней я чуть не заплакал сам. Но преодолел внезапную слабость. Смягчившись, я сказал:

— Не волнуйтесь теперь. Не волнуйтесь. Теперь я буду защищать вас. Я не могу видеть, как вы мучаетесь. Если кто-то посмеет обидеть вас, я не прощу его — кто бы он ни был. Не волнуйтесь. Я буду рядом… — торжественно повторял я, словно произнося клятву.

Но она плакала. Еще горше, чем раньше. У меня опять глаза были на мокром месте. Неужели ее тронули мои слова? Впервые я был с ней откровенен. А, может, дело было в другом. Может быть, она, наоборот, не верила мне. Может быть, именно в эту минуту для нее стала очевидной та темная глубокая пропасть, разделяющая слова и реальность. Мне не оставалась ничего, кроме как продолжать что-то говорить плачущей Сунми. «Он дьявол!» — кричал я, и в моей душе бушевала буря. «Что бы ни случилось, я буду защищать вас!» — клялся я, и мне казалось, что я лечу в бездну.

Куда приведет нас дорога? Одна дорога вела к следующей, за ней — другая. Куда бы мы ни ехали, перед нами — дорога. Машина, летевшая, как истребитель в неизвестном направлении на полной скорости, в какой-то момент выскочила на пригородную трассу и продолжила свой бег. Водители удивленно уступали мне дорогу. Гудели предупреждающие сигналы, скрипели тормоза. Но я как будто оглох. Может быть, кто-то из водителей, оказавшихся в тот час на одной дороге со мной, позвонил в 119 или 112 и сообщил, что по шоссе на ужасающей скорости несется потерявшая управление машина. Но я не видел, следует ли за мной патруль. А, может быть, никто не сообщил обо мне. В тот момент мне было все равно.

Самым поразительным было следующее. Моя машина до рассвета неслась куда-то по шоссе, но мы не попали в аварию — наверно, надо сказать спасибо другим людям за их аккуратное вождение; мы выехали со скоростной трассы, сидевшая на соседнем сиденье Сунми устала плакать и, будто пряча следы слез на обеих щеках, уткнулась в спинку сиденья и заснула; бензин кончился, когда небо на востоке начало светлеть, и мы остановились на обочине пустынной дороги. Машина, которая неслась на дикой скорости, внезапно словно погрузилась в сон.

Я чувствовал пустоту, будто лишился чего-то, что заполняло все мое существо. Я откинул голову на спинку сидения и закрыл глаза. События, произошедшие всего несколько часов назад, казалось, случились в далеком прошлом. Все было лишь смутным воспоминанием, словно виденное во сне. Как будто прошло не несколько часов, а несколько столетий, как будто мы на дикой скорости вырвались из ночного кошмара и попали в реальность. Все, что было вчера, казалось теперь таким далеким…

Откинувшись на спинку сиденья, я открыл глаза и повернул голову к спящей рядом Сунми. Я не ожидал увидеть такое спокойствие на ее лице. Любимая рядом со мной. Я не мог поверить, что она заснула тут, подле меня, с полным доверием ко мне (может быть, я ошибался, но в тот момент мне казалось, что это именно так). Неужели я сижу так близко от нее и любуюсь ее спокойным сном? Хоть это и было наяву, но больше походило на сон. Как мне хотелось коснуться ее лица, еще влажного — ведь она так долго плакала. Как хотелось провести ладонью по ее щеке, чтобы от слез не осталось и следа. Но я боялся, что разбужу ее. Поэтому мои руки, тоскующие по ее нежной коже, не шевелились. Я тихонько наклонил голову к ее лбу. Почувствовал ее легкое, нежное дыхание. Я погрузился в состояние неописуемого счастья. Хорошо бы теперь наступил конец света. Ни о чем не хотелось думать.