Евгений Войскунский - Девичьи сны (сборник)

– Здравствуй, Валерий, – сказал я, шагнув через порог. – Сережа у тебя?

– Сережа был, – ответил он ломким переходным голосом. – Но давно ушел.

– Куда ушел?

В прихожей было жарко, и пахло жареным луком, что ли, но меня будто холодным ветром продуло. Валерка растерянно молчал.

– Куда?! – крикнул я.

– Он пришел, – торопливо заговорил парень, – мы поиграли немного… он говорит: «Давай туда сходим…», а тут гимнастика начиналась… я хотел посмотреть…

– Куда он пошел? – Я старался держать себя в руках, но, наверное, я орал.

Бульдог тихо зарычал. Из кухни вышла блондинка баскетбольного роста в коротком цветастом халате.

– В чем дело? – спросила. – Что вам надо?

– Это папа Сережи, – посыпал скороговоркой Валера. – Сережа приходил, звал меня в интернет-кафе, а тут гимнастика на Олимпийских… я говорю, хочу посмотреть…

– Он пошел в интернет-кафе?

– Наверно… не знаю… – Валерка выдул большой белый пузырь.

– Пойдем! – Я спохватился, обратился к блондинке: – Извините. Я не местный, не знаю, где это кафе. Разрешите Валере показать…

– А сами не можете найти по адресу? – строго спросила женщина.

Наверное, мое лицо выражало крайнее отчаяние, – вдруг она смягчилась, сказала сыну:

– Приведешь его к кафе, и сразу домой. Джона возьми.

Валера живо натянул на свои вихры белую бейсболку, надел на собаку поводок, и мы втроем выбежали из дому.

В тот вечер было полнолуние. Городок, до краев залитый лунным светом, был весь на виду – до последней травинки, торчащей из разбитого асфальта, до каждого иероглифа, намалеванного на стене дома. Мы быстро шли, перед нами скользили наши вытянутые тени. Из окон доносились переливы поп-музыки, знакомый голос спортивного комментатора. Вдруг ворвалось страстное: «А на том берегу пригубил первый раз дикий мед твоих уст…» – будто из космического пространства прилетело и туда же унеслось.

Интернет-кафе было недалеко (в Заволжье все близко), я с разбегу влетел в неказистый подъезд, но в прихожей меня остановил молодой человек, накрытый огромной шапкой черных волос, и сказал, что кафе закрыто, поздно уже. Но я видел в приоткрытую дверь: за длинным столом сидели несколько человек перед компьютерами.

– Я ищу сына, – говорю. – Здесь мой сын.

Но среди запоздалых посетителей Сережи не оказалось.

Молодой человек сочувственно щурил на меня глаза из-под нависающей на брови растрепанной шевелюры.

– Да, да, – говорил он. – Приходили подростки, четверо или пятеро. Но они давно ушли… Как вы сказали? Белые кроссовки с надписью «Maradona»? Знаете, я на обувь посетителей не смотрю.

– А я видела, – вступила в разговор тоненькая девица, обтянутая красной майкой, значительно выше пупка, и голубыми джинсами. – Тот, у которого «Maradona», пришел один, сказал, что первый раз тут, и денег у него было на час работы. К нему, я видела, подсели двое ребят, потом еще один…

– Ты этих ребят знаешь? – спросил молодой человек.

– Нет, раньше они к нам не приходили. – Девица чиркнула зажигалкой, закурила тонкую коричневую сигарету. – По-моему, они из Балахны.

– Из Балахны? – переспросил я.

– Ну, я слышала, кто-то из них сказал, что в Балахне дороже. Что именно дороже – не знаю.

– Они вышли вместе? – спросил я. – Мой сын и эти ребята?

– Да. Господа! – возгласила девица. – Заканчивайте! Кафе закрывается.

Я вышел на улицу и зажмурился. Лунный свет бил по глазам нестерпимо. Вот лечь тут, на проросший дикой травой щербатый тротуар, – и умереть. Будь я проклят! Раззявил рот на олимпийцев, вместо того чтобы глаз не спускать со своенравного мальчишки!

Тут подошел ко мне Валера со своим бульдогом.

– Ты чего? – сказал я слабым голосом. – Мама ведь тебе велела…

– Да ничего, – сказал он. – Что, нету Сережи?

Выслушав мой ответ, Валера выплюнул комок жвачки.

Что-то он говорил о Балахне, о тамошних пацанах, и о том, что последний автобус туда уже ушел, – я слушал невнимательно. Мне вдруг представилось: не луна, а солнце пылает на безоблачном небе, и мы укрылись от зноя в тени раскидистого клена, сидим на скамейке, и Сережа, вытянув ноги в белых кроссовках, обмахивается кленовым листом…

– Что ты сказал? – спохватился я. – А, да… может, уже пришел домой…

Может, Сережа уже дома, а я, как последний дурак, выскочил из дому без мобильника, не могу позвонить, чтоб узнать… Ну, тут недалеко…

Мы зашагали по той же дороге обратно, волоча за собой длинные тени. Вдруг я будто наткнулся на невидимый барьер.