Владимир Лорченков - Последняя любовь лейтенанта Петреску

– Как они скромны, – с невольным уважением сказал вернувшийся в зал Омар, – эти сыновья крестьянина…

– Да, – улыбнулся Осама, – это были очень скромные пожелания. Так вот, старик спрашивает сыновей: почему вы просите так мало, почему вы просите какие-то ничтожные вещи? На что старший сын, собравшись с духом, отвечает: нам больше ничего не нужно от тебя, в самом деле, не нужно. Я могу дать вам все сокровища мира, говорит старый крестьянин, лучших в мире коней, самых прекрасных во Вселенной женщин, мешки золота, корабли жемчугов. Удачу на войне, везение в охоте, славу во всем мире. Почему вы не просите этого?

– Действительно, – пробормотал Саид, – почему?

– Но сыновья, – улыбался Осама, – были непреклонны. Они де, хотят лишь то, что попросили раньше. Клочок от клочка земли, старую мотыгу, и порванную рубаху. Дескать, им больше этого не нужно. И когда старик умер, они получили то, что хотели.

Афганец смолк и задумался. Зал в недоумении замолчал. Наконец, Абдулла решился первым нарушить тишину, и, деликатно кашлянув, спросил:

– О великий, Осама, скажи мне, неразумному, в чем заключается смысл притчи? И притча ли это?

– Притча, брат мой, – уверил Осама. – Ведь у крестьянина в самом деле ничего не было. Ему только казалось, что он владеет всеми сокровищами мира. Но сыновья не стали его огорчать, и потому попросили лишь то, что он действительно мог дать им.

– А в чем же смыл?! – повторил Абдулла.

– Смысл заключается в том, что, какую бы чушь не нес твой отец, и вообще, дорогой тебе человек, ты должен быть деликатным с ним до конца.

Молчание продолжилось.

– А в чем смысл того, что ты рассказал нам эту притчу, Осама? – спросил, наконец, Саид.

– Я просто напомнил вам о деликатности.

– Значит, – туго соображал Саид вслух, – ты бы просто не хотел, чтобы мы говорили о том, что ты, Осама Бен Ладен, воин из величайших, сокрушитель неверных, живешь с нами в одном городе?

– Я – Осама, афганец, который, может, не богаче крестьянина из притчи, которую вы только что услышали. Я режу овощи, и не понимаю, почему вы все решили, что я и есть Бен Ладен.

– Осама Бен Ладен, – вскочил толстячок алжирец, – но разве ты не Бен Ладен?!

Смуглый араб в конце зала поежился. Он очень боялся, что из-за жары грим на его лице потечет, и все увидят, что он не араб. Это был сотрудник Службы Информации и Безопасности, которому Константин Танасе приказал посетить собрание молдавских арабов, чтобы выяснить, действительно ли они замышляет что-то недоброе. Получалось, что так. Теперь необходимо было покинуть зал так, чтобы никто этого не заметил. Но сейчас, когда внимание зала было приковано к Бен Ладену, и все сидели, сделать это было практически невозможно. Больше всего агент безопасности боялся, что кто-то заговорит с ним о Сирии (по легенде, он приехал оттуда).

– Если я не Осама Бен Ладен, – рассудительно улыбнулся афганец, – то, как я могу быть им?

– Ну, а если ты все-таки это он?

– Если так, то, получается, – пожал плечами Осама, – что я и есть Бен Ладен.

– Я совсем запутался, – жалобно простонал Саид, – вернее, меня запутала эта проклятая неопределенность.

Афганец улыбнулся, и встал.

– Это еще что, – ответил он на жалобу Саида. – Ты думаешь, что я Осама Бен Ладен, который отрицает, что он это он. А ведь может быть и так, что я не Осама Бен Ладен, который отрицает, что он Осама Бен Ладен для того, чтобы вы все подумали, что он и есть Осама Бен Ладен…

Зал пораженно выдохнул. Определенно, этот очень умный человек был Осама Бен Ладен.

– Кстати, Омар, – поискал афганец глазами владельца мастерской, – я буду очень благодарен, если ты перенесешь ящик с пожертвованиями братьев к моей машине.

«Дорогая мама! Сегодня утром я уезжаю для того, чтобы выполнить ответственное задание…»

Прервавшись, подопечный майора Эдуарда, стажер Службы информации и безопасности, и по совместительству студент юридического факультета, подошел к окну. Недавно прошел дождь, и на кухне было прохладно. Полюбовавшись потемневшими от воды листьями каштана, худощавый Андрей Андроник вернулся к столу. Перед этим он глубоко вздохнул. Только сейчас, за полчаса до выезда в Тирасполь, Андрей понял, на какое опасное дело он идет. Ему стало страшно, поэтому он усомнился. Повертев в руках карандаш, Андрей стремительно вскочил, пересек коридор, и набрал номер майора Эдуарда :

– Алло. Господин майор? У меня вопрос.

– Валяй, – благодушно бросил майор, – я всегда рад помочь молодежи. Ты, кстати, еще не уехал?