Олег Рой - Повторный брак

Семен вынырнул из воспоминаний и прикинул, сколько у него еще осталось времени до возвращения брата. Часа два еще точно в запасе. Он рассеянно перебрал папки, лежащие на столе, — ничего интересного. Его взгляд скользнул по полкам небольшого стеклянного шкафа, остановился на нескольких папочках. По виду — медицинские карты. Семен поерзал на стуле, борясь с желанием похозяйничать, но одновременно помня пожелание-приказ брата вести себя хорошо. Между тем рука сама собой потянулась к полке. Брат не велел «шуровать», совесть тоже не велела. Но очень хотелось! «Ничего плохого я не делаю, — пытался уговорить свою совесть Семен. — Я просто посмотрю, про что там. Если это то, что мне нужно, я только выпишу медицинские термины. Ну, еще немного из истории клиента. Еще чуть-чуть про те установки, которые дает Сашка. И все. Поставлю на место, и никто не узнает…»

Совесть согласилась с таким раскладом — «чуть-чуть», «немного»… А главное, она успокоилась после того, как Семен пообещал себе, что никто об этом не узнает. И он со спокойной совестью снял с полки все папки, их оказалось совсем немного. Нарушитель слова понял, что эти истории принадлежат тем самым нескольким пациенткам, которые требуют длительных экстрасенсорных сеансов, основательного погружения в глубины подсознания, тщательной корректировки ауры и биополей.

Словом, сеансов магии, колдовства и волшебства.

Семен всегда ценил Сашину целеустремленность. Тот и в школе учился лучше него, и в институт, о котором мечтал, поступил с первого раза. Хотя конкурс в медицинский был всегда огромным. Когда пришло время определяться со специальностью, брат и тут проявил большую ответственность. Правда, не без подсказки маминой подруги — той самой Тамары Львовны. Она была известным в Москве гинекологом, многие годы работала в Институте акушерства и гинекологии.

— Саша, я тебе советую выбрать специальность гинеколога-онколога, — посоветовала она студенту, в котором давно разглядела серьезность и основательность. — Это профессия на все времена. И перспективы у нее большие. К сожалению, онкологические заболевания — такая страшная вещь, что те, кто ими болеют, чаще всего умирают. Вылечиваются немногие, так что, может статься, ты однажды будешь первооткрывателем в новом направлении врачевания. Вдруг откроешь метод лечения, благодаря которому спасешь множество жизней? И станешь лауреатом Нобелевской премии! — решила она подзадорить честолюбивого юношу.

Александр не внял ее совету и специализировался на хирурга, точнее, на пластического хирурга. Со своей врожденной интуицией он почувствовал грядущую востребованность подобной врачебной специальности и направил свою неуемную энергию именно в это русло. Правда, после окончания института он немного поработал в районной поликлинике, где и речи не было о корректирующих подтяжках, форме носа и качестве силикона, увеличивающего объем бюста. Аппендицит, нагноения, удаление вросшего ногтя, резаные раны, полученные в результате дружеских застолий — словом, монотонная медицинская проза жизни. Нередко приходилось сталкиваться и с онкологическими заболеваниями. И здесь Александр всерьез понял, как трудно добиться положительных результатов в этой области. Тех скудных средств, которые выделялись из госбюджета на лечение или хотя бы поддержание жизни онкологических больных, катастрофически не хватало. А уж на лабораторные исследования и подавно. Какая там Нобелевская премия! С такими деньгами нечего было и думать об исследовательской деятельности. Он принимал больных женщин, с тяжелым сердцем сообщал им о неутешительных результатах анализов и был скорее консультантом, чем действительно лечащим врачом. Очень сильное впечатление произвела на него смерть одной пациентки. Молодая женщина, мать двоих детей, обратилась за помощью слишком поздно. Как-то недосуг ей было обратить внимание на тревожные симптомы.

— Что же вы так долго тянули? — Александр Борисович был очень огорчен результатами ее анализов и уже понял, что спасти женщину не удастся.

— Доктор, я же мать, у меня дети — старшая в седьмом классе, за ней глаз да глаз нужен, младшей всего шесть лет. Я второй раз замужем, муж — художник, ему тоже нужно помогать. На натурщиц денег не хватает, так что приходится позировать ему, иногда на пленэр сопровождать. Мы всего шесть лет женаты, он любит, когда мы вместе на природу выезжаем.