Олег Рой - Повторный брак

А как все-таки будет реагировать Маша? Вряд ли она придерживается того мнения, что благородная цель оправдывает любые средства. И сочтет ли она эту цель благородной, ведь книга — его личное дело. А он впутал в свои проблемы ни в чем не повинную Анну, ее мужа, да и Маша оказалась втянутой в его вовсе не такую уж и невинную проделку. Да, благодаря авантюрной выходке он придумал отличные ходы для своей книги, а сколько интересных находок сделал благодаря знакомству с Анной и Сергеем! А встретившись с Машей, он вообще приобрел настоящее сокровище. О такой женщине он мечтал и наконец встретил.

Семен знал, что его чувства к ней самые настоящие, она послана ему судьбой. И впервые задумался о том, что нашел женщину, которую хотел бы видеть своей женой. Вот тогда бы он развернулся. От одной Маши он почерпнул столько идей и потрясающих ситуаций, что можно писать и писать, не заботясь о том, куда выведет его сюжет. Мария такая умница, и благодаря ей он сможет делать свои книги еще увлекательнее и интереснее, он в этом уверен. Он строил самые грандиозные планы, где было место и приличным заработкам, и новому просторному дому, и их общим с Машей детям. Он даже прикидывал, сколько детишек они родят, и пришел к мнению, что лучше двоих — мальчика и девочку. Но все это будет потом, при условии, что Мария простит его за то, что он обманул Анну.

А если о его выходке узнает его респектабельный брат? Да он разорвет его на части от ярости! Семен представил гнев Александра, ужаснулся про себя, но страх потерять Машу был еще сильнее. Иногда ему удавалось себя убедить, что он как-то выпутается из этой дикой истории, хотя неприятные — и даже очень — минуты ему, конечно, гарантированы.

Одно утешало его — встречи с Машей. Поскольку он временно почивал на лаврах и вел рассеянный образ жизни, то есть к письменному столу вообще не садился — свободного времени у него было предостаточно, и он целые дни проводил в ожидании Маши. Она же, напротив, была занята своей работой, к тому же считала необходимым как можно чаще навещать Аню, и ему перепадало не так уж много ее свободного времени. Но даже эти свидания она успевала обставить с выдумкой и юмором, что еще больше подкупало Семена.

— Я к тебе на минутку, — заявляла она, вбежав к нему запыхавшаяся и раскрасневшаяся.

— Ты что, принимала участие в эстафете?

— Нет, всего-навсего взбежала по ступенькам, некогда было лифт ждать. Он так медленно спускается со второго этажа, а потом еще медленнее поднимается!

— Ну, раздевайся скорее. — Он протянул к ней руки, чтобы помочь расстегнуть курточку.

— Да я на минутку, только поцеловаться. — Маша смешно наморщила нос. — Извини, конечно, но если тебе обременительно принять торопливый, но пылкий поцелуй любимой женщины, тогда я побежала дальше.

— Я тебя никуда не отпущу, — пытался задержать ее Семен, когда она оторвалась от его губ.

— Увы, — вздохнула Маша, — надо бежать. — Она с сожалением посмотрела на Семена, взгляд ее скользнул по прихожей, остановился на его ботинках.

— Знаешь, Семочка, я так тебя обожаю, что даже твои ботинки люблю. — Она наклонилась к обувной полке и нежно провела по ним рукой. — Но если еще раз поцелуемся, не расстреляют же меня на работе! — и они опять прильнули друг к другу.

— Ты лучше не среди дня прилетай, а вечером, когда уйдешь с работы. А то ни то ни се, дорога заняла вдвое больше времени, чем мы с тобой успели порадоваться друг другу.

— Но ведь порадовались же! А вечером я не смогу, мы выступаем перед норвежцами. Они к нам прикатили перенимать наш фольклорный опыт! Мы выходим на мировую арену! — радостно сообщила она ему. Сунула в ладонь большой прямоугольный пряник и убежала, успев на ходу обронить, что пряник ей привезли из самой Тулы. Правда, не один, а целый ящик. Но надо наделить гостинцами всех друзей, хоть бы хватило, а то вчера она увлеклась и съела за вечер четыре штуки.

Машу как ветром сдуло, а Семен в который раз подумал, что вечная спешка, в которой пребывает она, конечно, придает остроту их отношениям, но хотелось бы проводить с ней как можно больше времени. И вообще — пора ей переселяться к нему. Он уже не раз говорил ей об этом напрямик, но Маша все уходила от ответа, фактически увиливала, хотя это было и несвойственно ее прямому характеру. Как-то раз он насел на нее как следует, и она не смогла отвертеться от прямых ответов. Оказывается, дело было в папе. Однажды уже обжегшись, выдавая дочь замуж, он наотрез отказался отпускать ее из дома с ночлегом. Приличная девушка должна ночевать дома — такой вывод из всего произошедшего сделал отец. И в тот единственный раз, когда она осталась у Семена, от гнева отца ее спасла мама, сказав, что Маша ночевала у Ани.