Ричард Бах - Иллюзии II. Приключения одного ученика, который учеником быть не хотел

А теперь нас ждет новая задачка: выяснить, умею ли я еще летать.

Дэн и Джен (так зовут его аэроплан, близнец моего) — насколько же они важны для нас с Пафф! После крушения Дэн пролетел по тому же злополучному маршруту, что и я. Он сделал это почти сразу же после того, как были восстановлены разорванные провода.

— Ты никак не мог их увидеть, — сказал он. — Тебе в глаза светило солнце, а провода становятся заметны только в самый последний момент. Единственный твой шанс состоял в том, чтобы зайти на посадку с противоположной стороны — так, чтобы ветер дул с хвоста.

— Без разницы, — сказал я. — Все равно ответственность на мне. За штурвалом был я.

— Знаю. Но провода ты увидеть не мог.

Дэн заметил, как бы между прочим, что у Джен есть запасная пара крыльев и комплект хвостового оперения… Возможно, Пафф согласится принять все это? Она может все это взять, если пожелает.

«Удивительно, — подумал я, — это как раз то, что нужно. Ведь правое крыло Пафф уничтожено практически полностью, хвост смят в гармошку в результате удара. И ведь эти два аэроплана пролетели вместе через всю страну — многие и многие мили, над реками, озерами и пустынями. Сейчас Пафф попала в беду. А ее сестра Джен предлагает спасительную помощь».

Поскольку Пафф пребывает без сознания, этот дар от ее имени принял я.

Наутро я забрался в кабину Джен . Дэн сел в кресло второго пилота. И вот, после десяти месяцев на земле, я запустил мотор аэроплана, вырулил к пандусу и спустился на озеро. Оказавшись в воде, поднял шасси, и мы медленно поплыли вперед, прогревая мотор. Шасси подняты, вспомогательный насос включен, закрылки опущены, триммера установлены. Несколько секунд прогазовки — и вот Джен уже готова к полету, как и я.

— Все в порядке, Дэн?

— Самолет твой, — ответил он. — В любое время.

Полный газ, и в считаные секунды Джен поднялась над озерной гладью, оставив позади себя шлейф водяных брызг — словно снег с солнца. Мы летим.

Десять месяцев на земле… Растерявший воспоминания ум еще недавно беспокоился о том, смогу ли я снова ходить, смогу ли снова летать, — и вот теперь, когда земля стремительно уходит вниз, вместе с ней остаются позади и тревоги.

Несмотря на мое волнение, полет и теперь остается для меня родным домом — все как прежде.

Не могу сказать, что управление самолетом — сложное ремесло или что летчикам доставляют удовольствие сами по себе трудности и испытания, которые сулит полет.

Да, признаю, что летчикам нравятся небесные задачки: полет по приборам, воздушная акробатика, планеризм, овладение гидросамолетом, полет на многомоторном самолете, на грузовом воздушном судне, трансконтинентальный перелет, управление пассажирским лайнером, пилотирование в группе, воздушные гонки, испытание самодельных машин, эксплуатация антикварных аппаратов, сверхлегкие аэропланы, военные самолеты. Но над всем этим стоит ощущение, что мы едины в своем искусстве — мы прикасаемся к красоте полета.

Вопреки всем моим опасениям, полет остался для меня естественным состоянием — так же, как это было всегда. Несколько приземлений и взлетов на травяных полосах — полное владение ситуацией. Если мое ощущение полета в чем-то и изменилось, то лишь в одном: мне стало проще летать, чем несколько месяцев назад.

Через несколько недель я сдал экзамен — час собеседования и час летной практики. Я восстановил свою официальную лицензию — теперь я снова имею полное право летать сам.

Почему я думал, что это может быть сложно? Разве в мире, который мы любим, бывает сложно?

Какой была бы наша жизнь без испытаний, без препятствий, приключений, рисков?

А несколько недель спустя пришла весточка от Джима Рэтти, реставратора самолетов. Вот уже одиннадцать недель Пафф находится у него в мастерской.

Он удалил все безнадежно поломанные детали — смятые части корпуса, разбитый фонарь, искореженный металл, растрескавшийся пластик…

Снял мотор и отправил на капитальный ремонт. Поменял провода и переключатели, проверил все электрические цепи, починил радиопередатчик. Покрасил, подогнал и установил подаренные Дженифер крылья.

И вот настал день, когда ее тело восстановлено. Пафф снова полна жизни, ее мотор дышит — она готова к полету! У нее не осталось воспоминаний о случившемся.