Милослав Швандрлик - Черные бароны или мы служили при Чепичке

— Если бы они были одеты в белые воротнички, — сказал сержант Сабо, — я бы их на сцену не пустил. А так их никто не отличит о рабочих, крестьян, либо трудовой интеллигенции.

— Их происхождение знает весь батальон, — возразил старший сержант Винч, — и не исключено, что кто‑то из солдат его выдаст гражданским лицам. Получится, что мы пропагандируем религию.

Спор не смог разрешить даже начальник клуба лейтенант Долак, так что пришлось обратиться к самому майору Галушке.

Вскоре Таперича навестил репетирующих в политкомнате, прослушал Сука и Моцарта, и присел на стул.

Некоторое время он молчал и размышлял. Потом медленно повернулся к квартету и произнёс:«Хорошо играете, хлопцы! Очень хорошо! Вот только трубы вам не хватает!»

Программа была отрепетирована, и в здание общества»Сокол»зачастили старослужащие — позаботиться о надлежащем украшении зала. Многие из них совмещали эти вылазки с посещением пивных, или знакомились с местными красавицами, что, впрочем, было нелегко. Но майор Таперича, словно предвидя готовящиеся нарушения дисциплины, обходил гнёзда порока, останавливал солдат, у которых были иные интересы, нежели развешивать на сцене гирлянды, и отечески им выговаривал. Когда он застиг пьяного рядового Грача мочащимся посреди площади, то разъярился и закричал:«Грач! Назначаю вам тридцать суток строгого ареста!»

Старший лейтенант Чёрный, сопровождавший майора, и в отличие от него, знавший устав, зашептал:«Товарищ майор, на такое серьёзное наказание у вас нет полномочий. Как командир отдельного батальона можете назначать сроки не более пятнадцати суток строгого ареста».

Таперича удивлённо раскрыл рот.«Как это нет полномочий?» — удивился он и погрустнел. Потом по лицу разлилось довольное выражение, и глаза засияли счастьем.«Как нет полномочий? Есть полномочия!», — сказал он, — «Внимание, Чёрный! Назначаю рядовому Грачу два раза по пятнадцать дней строгого ареста!»

Вот так мудро разрешив дело рядового Грача, Таперича пошёл к шоссе, по которому военные машины выезжали с Зелёной Горы в город. Майор заслуженно подозревал шофёров, что они используют транспортные средства для осуществления своих личных планов. Он спрятался в придорожных кустах, и стал поджидать, пока не появится какая‑нибудь машина. Ждать пришлось долго, и он злобно плевался от хитроумия своих подчинённых. Но не сдавался. Таперича знал, что добыча должна рано или поздно появиться, а из замка не ведёт ни одна дорога, кроме этой.

Таперича злился, трясся от холода, но его решимость непрестанно росла, он ведь был старый фронтовик. Наконец, он услышал рокот мотора. Таперича приготовился к прыжку, и в миг, когда машина появилась из‑за поворота, выскочил на шоссе. Решительным жестом он скомандовал водителю остановиться.

— Стоять! — крикнул он, — Куда едете, что везёте?

В эту минуту он был убеждён, что ему удалось сделать ловкий ход. Грузовик, который он задержал, был, очевидно, пустой. Он не вёз ни обмундирование, ни провиант, и никакие другие военные материалы. Судя по всему, водитель использовал военный грузовик для своих тёмных целей.

Но водитель рядовой Стрнадел не выказывал признаков беспокойства.

— Товарищ майор, — доложил он, — Еду в»Сокол», везу барабан для концерта.

Таперича вскочил на брызговик машины и откинул брезент. В кузове оказался небольшой барабан и две палочки. Майор соскочил на землю и остался стоять неподвижно. Он стоял и размышлял добрых десять минут. Потом укоризненно посмотрел на водителя и сказал тяжёлым голосом:«Такой большой грузовик и такой маленький барабан».

Потом он махнул разочарованно рукой и направился в сторону Непомук, оставив охоту на вредительский элемент.

Бойцы, призванные представлять свою часть перед лицом общественности, были готовы начать выступление. Ассистент режиссёра Кефалин давал последние указания. Оркестр перед занавесом играл военные марши. Публика не спеша подтягивалась в зал. В буфете возле гардероба жена ротного Тондла продавала лимонад и желе.

Майор Галушка прибыл со всей семьёй. Супруга прошла в первый ряд, а трое малышей жадно глядели на лакомства в буфете. Это не избежало внимания Таперичи, и он спросил:

— Что, дети, хотите желе?

— Хотим! Хотим! — возликовали детишки, протягивая ручки к угощению.

Майор покачал головой.

— А я думал, что не хотите, — сказал он и отвел потомков в зал, ничего им не купив. Он знал, что аскетическое воспитание — путь к здоровью и успеху.