Дафна Морье - Правь, Британия!

На возвышенности, где стоял Тренавал, туман с моря всегда был самый сильный. Выехав за ворота на подъездную аллею, Бевил Саммерс затормозил и посмотрел на часы на приборной панели.

— Послушай, — сказал он, — я не рассчитывал на незаконную вылазку в конце дня. Закончив дела с твоей бабушкой и Терри, я намеревался под конец заглянуть к больному в нескольких милях отсюда по дороге ко мне домой, не доезжая немного до Пиннок Дауна. Больной прикован к постели, и я не могу не навестить его. Так что сначала заедем к нему и уладим дело. Это не займет много времени.

— Как хотите, — ответила Эмма. — В любом случае, я боюсь вас втягивать в наши дела, но не могу бросить Мад и двоих мальчишек, которые ничуть не лучше нее.

— Это не твоя вина. Ты одна из несчастных сотен, а может, и тысяч людей моложе нас, которым эти чертовы правила и ограничения причиняют массу неудобств. Полдня я втолковывал руководству районных больниц, что надо предпринять против этого меры, надеюсь, в итоге мне удалось сдвинуть их с места. Нельзя отключать людям воду и запрещать им водить машину из-за того, что какой-то американский морской пехотинец свалился со скалы. Союз — это одно, а тактика военных на запугивание местного населения — совсем другое.

Так что и он втянулся в борьбу. Снежный ком набирает ход. Они и мы.

Машина подъехала к небольшой группе коттеджей.

— Я постараюсь обернуться как можно скорее, — сказал доктор Саммерс и, прихватив саквояж, направился в один из центральных коттеджей. Он вошел внутрь, хлопнула дверь. Внезапно наступила тишина. Туман, казалось, сгустился еще больше, и из-за моросящего дождя за ветровым стеклом ничего не было видно. Эмма протерла боковое окно, но смогла увидеть только пару высоких деревьев с голыми ветками, склонившихся над изгородью. Раздался крик совы. Эмма думала о бабушке, в дождь и туман ушедшей по полю на ферму, невзирая на непогоду, ничего не страшась, и Эмма понимала, что ей самой такого никогда не сделать, даже в обычных обстоятельствах, — только если рядом будет кто-нибудь из мальчишек, потому что с наступлением темноты все знакомые днем предметы исчезали под пеленой, удалялись, принимали иной, даже угрожающий вид, как будто принадлежали другой, более примитивной эпохе, в которой время не существует. Даже сейчас, даже здесь, на тихой дороге вдоль коттеджей, она чувствовала себя в безопасности только потому, что сидит в машине Бевила Саммерса и машина создает ощущение человеческого присутствия. Машина защищает ее, но там, в полях или вдали по дороге, нет ничего дружественного, только зловещая пустота, — таким же зловещим казался Тренавал, когда она пыталась бродить там одна в темноте.

— Чушь, — говорила в таких случаях Мад, — страх перед темнотой — это страх перед смертью. Посмотрите на слепых. Они-то живут в темноте.

Быть может, в спальне этого коттеджа кто-то умирает, тот, прикованный к постели человек, которого ушел осматривать доктор. Эмма внезапно подумала о матери, которую она помнила с трудом: лежащей изнуренной и бледной, ожидающей, когда смертельная болезнь возьмет свое. Боялась ли она, чувствовала ли, как тени надвигаются на нее, приближаются с каждым днем, с каждым часом?

Эмме хотелось, чтобы вернулся Бевил. Ее захватила игра воображения. Ей представлялась старомодная кровать в крошечной спальне с неровным полом, плачущая женщина, держащая за руку старика, доктор, качающий головой и говорящий, что помочь не в силах. Ужасно, если действительно существует нечто, называемое ангелом смерти, он поджидает сверху, чтобы унести душу, мрачный дух с огромными крыльями, и, как ты бы ни пытался сопротивляться, ты не в силах и видишь, как он наклоняется к тебе, расправив крылья, пока не затянет тебя как в омут… как… Затем Эмма увидела морского пехотинца, лежащего со стрелой между глаз на вспаханном поле.

Она вздрогнула, едва сдержав крик. Это всего лишь доктор Саммерс открыл дверь.

— Прости, — сказал он, — задержался. Пришлось выслушать все о том, где и как болит у старикана.

— Он не умирает?

— Умирает? Нет! Он проживет еще десяток лет, если будет следить за собой, а жена прекратит его пилить. Ну а теперь, каков план действий?

Болезненное воображение далеко унесло ее мысли от проблемы, которую им предстояло решить. Ну и дурой же она была бы в его глазах, знай он об этом. Хуже, чем тогда, когда она упала в обморок из-за укола Терри.

— Полагаю, — сказала она, — лучше развернуться и отправиться на ферму. Туда шла Мад, когда Бен заметил ее в окно из библиотеки. Мистер Трембат и мальчишки должны быть там, и мистер Уиллис тоже.