Никита Балашов - Теория заговора для хипстеров

Хотя в данном случае это и не совсем корректно. Наркотики в музыкальной среде появились задолго до поколения шестидесятых. Моду на наркотики ввели джазмены. От наркотиков умер выдающийся саксофонист Чарли Паркер. Правда не в двадцать семь, а в тридцать четыре, это при том что он вел гораздо более распутную жизнь, нежели наши рок-герои, и, в отличие от них, зарабатывал гораздо меньше и наркоту покупал в основном в грязных притонах. Наркоманами были Рэй Чарльз, Чарли Мингус, Майлз Дэвис — далее везде. При этом большинство из культовых джазовых музыкантов благополучно перешагнули и порог сорока лет, и собственную славу и умерли уже в пожилом возрасте. Да и не только джазмены жрали наркоту.

В той же рок-тусовке шестидесятых годов главной наркоманкой была вовсе не Дженис Джоплин, а Нико — фотомодель, актриса и участница группы Velvet Underground. Она страдала от героиновой зависимости на протяжении 15 лет — о том, что она употребляла наркотики в лошадиных дозах, существует достаточно сведений. И тем не менее она умерла не в двадцать семь, а дожила почти до пятидесяти лет.

На наркотиках плотно сидели все основные участники The Rolling Stones. И, по слухам, до сих пор сидят. Недавно в газетах читал о том, как их басист с какой-то российской девчонкой зависли у него дома и пару недель бухали и нюхали кокс… А музыканту уже за шестьдесят. И ничего, жив курилка.

А тут четыре смерти подряд. И все как один в 27 лет. Почему эти музыканты умерли именно в 27 лет? Что объединяло их смерти?

Небольшой экскурс в историю.

Один из самых известных документов истории «холодной войны» — так называемый план Даллеса. План по развалу СССР. Поскольку он так никогда нигде не был опубликован, существуют десятки предполагаемых текстов этого плана. Последнее время наиболее часто встречается следующий фрагмент.

Мы бросим все, что имеем, все золото, всю материальную мощь и ресурсы на оболванивание и одурачивание людей.

Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв в России хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить… Мы найдем своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на Земле народа, окончательного и необратимого угасания его самосознания…

Из литературы и искусства мы, например, постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, расследованием (исследованием), что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс.

Литература, театры, кино, пресса — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства, мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности.

В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху, незаметно, но активно и постоянно будем способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности, бюрократизм и волокиту возведем в добродетель. Честность и порядочность будем осмеивать — они никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивое предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом.

И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества…

Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением… Мы будем драться за людей с детских, юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее.

И дальше в том же духе… Читаем — и за голову хватаемся: какой ужас, какие они коварные, эти самые американцы. Потом делаем несколько вдохов, успокаиваемся, перечитываем документ еще раз и думаем — а не фальшивка ли это? И понимаем, что это полная хрень. Во-первых, документ вроде как написан в конце сороковых годов. То есть еще при живом Иосифе Виссарионовиче, при железном занавесе. Когда и искусство, и воспитание были под жестким контролем со стороны сами знаете кого. Тогда в каждом видели предателя и изменника. А после великой чистки Советский Союз стал одним из самых труднодоступных стран для шпионов.