Никита Балашов - Теория заговора для хипстеров

— Да нахрен они тебе нужны, — вставил философ-славянофил.

— А что делать в Москве — если ты не любишь суши? Просто нечего.

— А знаешь ли ты, что такое Москва?

— Наверное, уже нет. Хотя если ты спросил, то явно не город.

— Совершенно верно. Не город.

— А что тогда?

— Хочешь услышать? Наливай, выпивай. Коньяк московский. И слушай.

Москва — резиновая. Нет, это вовсе не шутка. Каждый город имеет предел развития и роста. Самые очевидные границы — географические. Если город со всех сторон окружен морем или горами, то сильно расширяться он не будет — просто некуда.

Есть и другие причины. Например, в Пермском крае есть город Кунгур. Он мог бы стать крупным районным центром вместо Перми, но не получилось — там плохая почва, дома выше пяти этажей не построить. Поэтому районным центром стала Пермь, а Кунгур превратился в маленький провинциальный городок, который медленно, но верно загнивает.

Но это провинция. А что, в столице лучше? Москва — самый неудобный мегаполис в мире. Во-первых, здесь омерзительный климат, перепады температур составляют больше 60 градусов, жутко скачет атмосферное давление. Во-вторых, откровенно говоря, пейзажи в Москве никакие. Ни гор, ни моря, ни каких-либо других природных красот. Можно отъехать километров на пятьсот в любую сторону — и везде будет один и тот же скучный пейзаж. Вот, например, в Переславле-Залесском или в Костроме — другое дело. Там места красивые. В первом случае Плещеево озеро, во втором — Волга. А Киев? Там и климат лучше — зима короче почти на полтора месяца.

Почему Москва стала столицей? Говорят, она стояла на пересечении торговых путей. Но это по меньшей мере спорное утверждение. Наиболее распространенным видом торгового транспорта был водный, желательно морской. От Москвы до ближайшего моря — почти 700 километров. А Москва-река явно на роль крупной торговой реки не подходила — это не Волга и не Дон. И кроме самой Москвы на Москве-реке не было более-менее крупных городов.

А Москва к тому же и не город вовсе — в европейском понимании. Ведь город — это не просто центр торговли и промышленности. Город по большому счету — это крупная коммуна. В городе скрывались беглые крестьяне — и если человек проживал в городе год и день, он становился свободным. Но это в Западной Европе. На Руси подобных городов было два — Новгород и Псков. Оба были далеко от Москвы и оба были буквально захвачены Москвой — вместе с торговлей и свободой.

Москва малопригодна для сельского хозяйства. Достаточно отъехать всего километров на триста — четыреста к югу — и будут совсем другие урожаи. Однако древних городов в Курской, Брянской, Белгородской областях почему-то нет.

Так что Москва не только самый неудобный мегаполис, но еще и самый непонятный. Ну сами посудите — что в нем можно делать? Ведь Москва ничего не производит. Более того, она и раньше почти ничего не производила.

Как же так, спросите вы, ведь раньше в Москве была куча заводов. В Москве находились такие известные производства, как «Трехгорная мануфактура», ЗИЛ, АЗЛК, завод Михельсона и многие другие.

Но все советские заводы строились не исходя из экономической целесообразности, а по разнарядке. Все же, что строилось до революции, строилось просто потому, что в Моксве было много дешевой рабочей силы.

Что же касается настоящих промышленных центров России, то они обычно находились в небольших городах. Например, центр текстильной промышленности находился в Иваново, оружейные центры — в Туле и Ижевске, автомобильные — в Тольятти и Нижнем Новгороде.

И наука в Москве не сильно развивалась. До сих пор большинство выдающихся научных открытий делается за пределами МКАД — в небольших городках, гораздо более приспособленных для научной работы, чем шумная Москва. Да и до революции Московский университет был отнюдь не лучшим в стране — не чета, например, знаменитому Казанскому университету. Ну, а о том, что культурной столицей России является Петербург, даже дети знают.

Тем не менее Москва — сердце России. Почему? Наполеон говорил, что, если он возьмет Москву, он поразит Россию в самое сердце. И как одержимый шел почему-то на Москву — в то время как столица России находилась в Санкт-Петербурге. Неужели великому полководцу делать было нечего? Зачем-то ему была нужна именно Москва. Значит, были на то причины.

Он считал, что Москва — это своеобразный стержень, на который нанизана вся Россия. Как в детской пирамидке — выдернешь стержень, и она рухнет, ничем не удержишь. Москва была именно таким стержнем.