Олег Гладов - Любовь Стратегического Назначения

— С чего?

— А кондуктор зачем?

Дэн хмыкает:

— Сосед это мой. Он кондуктором в троллейбусном парке работает. Как напьется — спит в лифте, понял?

Спустя час, лежа в комнате с открытыми глазами, я хвалю самого себя за сообразительность.

Теперь у меня будет документ.

Я на это очень надеюсь.

Ведь я умею делать одну замечательную вещь. Планировать.

— Знаешь, как сделать «Ёрш-Лайт»?

Мы с Филом сидим в пустой кафешке на набережной. За чугунной оградой — стремительная Волга. За прилавком — скучающая продавщица. Фил пьет пиво, я газировку.

— Не знаю.

— Нужно смешать водку и безалкогольное пиво. Получится «Ёрш-Лайт», понял?

Я кивнул. Мы с Филом гуляем по городу. Дэн на работе. А Сид с Макаром, записав мои данные (Алексей Александрович Николаев, 1974 г. р., место рождения — Москва), поехали в паспортно-визовую службу. Сид сказал, похлопав меня по плечу, после того как забрал мои фотографии из салона «Срочное фото»:

— Не переживай, Лёха. Будет у тебя паспорт. Я заплачу, сколько надо. Ты меня выручил, и я тебя выручу, братела.

Я весь — сплошной очаг нетерпения. Мне не хочется пить здесь газировку и слушать болтовню Фила, а прыгать, громить и переворачивать, как когда-то на пристани речного порта К-420. Разбить витрину, перевернуть холодильник, растоптать микроволновку.

— А ты знаешь, что врачи многое скрывают от обычных людей?

Интересно.

— Что скрывают?

— Ну, например…

Он хлебнул пиво.

— Фишка такая — «Плаценто-маска». Знаешь, что делают? В нескольких клиниках сидят подкупленные врачи. Они берут и говорят какой-нибудь молодухе на шестом месяце беременности: «Очень сожалею, но ваш ребенок родится с ужасной патологией, будет уродом и умрёт в мучениях». Девка, конечно, в слёзы, но делать нечего. Идет на аборт. А плаценту её отправляют японцам. Те из неё делают косметическую «Плаценто-Маску» и предлагают богатым старухам, как средство для омоложения кожи. На шестом месяце беременности — плацента обладает самыми лучшими качествами… Прикинь, сколько по стране убивают таким образом народа? Будущих солдат и классных девок? А сколько мы ещё не знаем, а?!

Ветерок шевелит листья на деревьях, слегка треплет флажки на столбах. Только прическа Фила из-за огромного количества геля остаётся неподвижной.

— Откуда ты столько всего знаешь?

Фил загадочно подмигивает:

— От верблюда.

— Это твой друг?

— Кто?

— Верблюд.

— Почему? — Фил уставился на меня.

Я пожал плечами.

Фил пожал плечами.

Потом допили содержимое своих бокалов.

— Ты побрился неудачно… — Фил ткнул пальцем в мою левую щеку.

Я провел по ней рукой. Да. Пришлось побриться перед тем, как идти фотографироваться. Сид сказал, что бороду я смогу отпустить в следующий раз. А вот сделать за пару дней загранпаспорт на халяву — нет. Я спорить не стал.

Вечером все мы встречаемся в другом клубе. Сегодня здесь выступает Ванька со своей группой. Этот клуб посолидней вчерашнего: официанты в белых пиджаках, большинство посетителей — в костюмах, при галстуках, дамы в вечерних туалетах. Все мои новые знакомые тоже в костюмах. Лена в декольтированном наряде. Только я и Макар одеты по-вчерашнему. И его спортивный костюм притягивает недоуменный взгляды сидящих за соседними столиками.

— Удивляюсь, как тебя впустили. Здесь же «фейс-контроль», — говорит Фил.

Причёсанный, в пиджаке — он совсем не похож на себя утреннего.

— А тут в охране свои пацаны, — равнодушно бросает Макар, доставая сигарету из пачки.

Его жена, извинившись, берет сумочку и идет «попудрить носик». Скоро начнут играть музыканты. В клуб входит новая парочка. Макар кивает в их сторону:

— Никак не могу понять, как это Светка с этим мутантом живет.

Все смотрят на «Светку с мутантом». Хихикают. Фил говорит:

— Тут половина людей в зале сейчас думают то же самое о тебе и Ленке.

— Чего?

— Она вон, блин, красавица. А ты гопник в «адидасовском» костюме…

— И что?

— Ничего… Светкин мутант вон хотя бы в пиджаке от «Валентино» и в туфлях начищенных. Привел вот, видишь, Светку джаз послушать… Культурная программа…

Макар затянулся, выпустил дым:

— А я сейчас что делаю, по-твоему?

Фил пожал плечами. Макар посмотрел в сторону сцены, сделал ещё одну затяжку. Снова повернулся к Филу:

— Понимаешь, дорогой Филипп, — произнес он, — этот утырок носит костюм «от Валентино» и слушает джаз не потому, что это ему особенно нравится. Так надо, потому что «так» — делают все в его круге… На самом деле он бы с радостью ходил с небритой мордой и коричневым пятном на трусах… От плохо вытертой задницы… Его джаз и разговоры об искусстве — маскировка. Он носит костюм от «Валентино», а я от «Ади Даслера», ясно? Мой «адидас», татуировки и причёска — знак своим и врагам. Это я. Мне нечего скрывать. Я такой, какой я есть… И именно поэтому…