Валери Домен - Крутая тусовка

Рассказывая эту историю, Элен расплылась в улыбке.

— У вас хорошая память, — удивилась психоаналитик. — Вы помните все, как разговоры, так и письма, которые вам пишут?

— Вообще-то, я запоминаю все. У меня в голове пусто, надо же ее заполнить чем-нибудь. Короче, эта записка меня приободрила. Я решила, что не являюсь дерьмом, что могу измениться в лучшую сторону. Надо только было принять радикальное решение: уйти в конце сезона. Именно тогда заканчивается мой контракт с Первым каналом. Больше никаких переговоров с ними я вести не буду. Или я перехожу в другое качество, или все бросаю!

— Но сегодня вечером вы в этом уже не столь уверены? — спросила доктор Анук, внимательно глядя на нее.

— После сеанса я отправляюсь на коктейль, организованный Филиппом Серра. Женнифер тоже там будет, она придаст мне силы для того, чтобы я с ним переговорила. Он — самый большой босс канала: возможно, у меня будет последний шанс высказать ему мои желания. Увидеться с Серра удается крайне редко, такие встречи можно по пальцам пересчитать. Нельзя упускать такой шанс. Большей частью я имею дело с Марком, директором программ. Но я знаю, что он никогда ничего для меня не сделает.

Помолчав, Элен продолжила:

— Ко мне пришла гримерша Софи, чтобы наложить грим. Лежа на софе, я думала о том, как я буду говорить с Серра, подбирала мысленно нужные слова, выбирала подходящий момент для разговора, возможно после того, как он выпьет пару-тройку бокалов шампанского… Это обеспокоило Софи. Я почти наорала на нее, бедняжку! Она мне сказала: «Возьми себя в руки, тебе ласково разговаривать с детишками!» На что я ей ответила: «Если бы ты знала, до какой степени мне наплевать на них, на их крокодильи слезы!» Мне приходится притворяться по десятку раз каждую неделю. Настроение у меня упало, я попросила ее оставить меня на пять минут одну. Мне необходимо было взбодриться. Как только дверь закрылась, я вскочила с канапе и подбежала к запертому на ключ шкафу, где лежала моя сумочка. И достала из нее небольшой плоский пенал из хромированного металла, который подарила мне Женнифер. Открыв его, я снова нашла в себе силы улыбаться: там был белый порошок, который только и ждал, чтобы его насыпали крошечной горкой на небольшую стеклянную площадку и отправили в нос с помощью короткой пипетки. Приняв дозу, я снова обрела уверенность в себе, доктор, стала готова обнять десятки малышей, скопившихся вокруг съемочной площадки, улыбаться им, словно ничего и не произошло. С кокаином я обожаю детей.

Взглянув на непроницаемое лицо своего психоаналитика, Элен продолжила рассказ, хотя и почувствовала некоторое разочарование от того, что ее провокационные слова вроде бы не тронули эту очень умную женщину.

— Когда я вошла в зал для макияжа, мой кофе был уже готов. Он дымился около тюбиков с красной губной помадой и тоновой пудрой. Я жадно вдохнула этот аромат. Все мои чувства расслабились. Я устроилась в кресле, откинула назад голову и закрыла глаза. Когда я их снова открыла, я была уже похожа на куклу с ярмарки: красные круги на щеках, нарисованные на носу карандашом веснушки, красные губы, длинные черные ресницы. Всякий раз, глядя на себя такую в зеркало, я испытываю все тот же шок. Но самым сложным во всем этом деле является прическа. Специалистка по прическам, занимающаяся моими волосами, заплетает их в две косички, разделенные ровным белым пробором. Она вот уже четыре с половиной года только и делает эту прическу, дополняя ее двумя красными бантами. И это вызывает у нее смех, хотя мне это явно не нравится. И когда я отказываюсь глядеться в зеркало, она мне говорит: «Вот так, теперь можно сниматься!» В большинстве случаев я ухожу, не дав ей закончить фразу.

Элен умолкла, достала из сумочки анисовую пастилку, сунула ее за щеку, пососала, а затем снова заговорила более четким голосом:

— Я уже слышала гомон детей, их звонкие крики, которыми они приветствуют меня, находясь в радостном возбуждении. Перед тем как начать передачу, я снова сунула руку в сумочку, спряталась за декорации и занюхала еще одну дозу порошка. Вот так, без этого оркестру бесполезно было бы наигрывать мотив моей песенки: из моего рта не вылетело бы ни единого звука. Малыши стали скандировать мое имя в такт начавшейся музыке, ассистент произнес несколько слов в свою микрогарнитуру и дал мне знак, что мой выход. Под радостные вопли я выбежала к протянутым ко мне ручонкам, взяла микрофон из рук одного из моих товарищей по галерам и начала петь под слащавую музыку. Постоянно сопровождавшая меня команда из трех мальчиков начала паясничать перед камерами. Какой ужас для моей морали! Однако я продолжаю петь свою песенку, мои косички летали в разные стороны все быстрее до тех пор, пока ударник не поставил точку в этом маскараде. И тогда я должна была объявить показ мультфильма, перекидываясь шутками с моими помощниками, которые явно не разделяли состояния моей души, а их главным талантом было закатывать глаза и стучать зубами. Когда красная лампочка камер погасла, я скрылась через маленькую дверцу, сделанную в декорациях, и помчалась в свою уборную. Но передача « Остров маленьких сокровищ » длится не менее двух часов, и мне вскоре пришлось вернуться и сыграть тот же фарс между двумя мультфильмами.