Валери Домен - Крутая тусовка

Люси подошла к стонавшему, как раненый зверь, Кристофу, зажимавшему сведенной рукой дыру в животе. Его рубашка становилась красной от крови. Присутствующие не издали ни единого звука, они подавленно наблюдали за игрой в убийство. Люси уже стояла над ним, направив свой пистолет 38-го калибра в самое сердце. С извращенной ухмылкой она произнесла: «Проиграл!» Пуля пробила грудь Миллера, и тот умер, глядя широко раскрытыми глазами в белоснежный потолок двадцать первого этажа.

Памела снова достала аптечку и теперь занялась плечом Эрики, которая пыталась забыть о том, что ей, возможно, тоже придется закончить на одном из стульев этой ужасной игры.

Клифф оттащил от стола тело Клары и положил рядом с дверью на кухню. Затем он прикрыл ее лицо бумажной салфеткой. Этот скромный знак внимания потряс Мари, она громко зарыдала, едва не заглушив звонок на мобильный телефон Серра.

— Заткнись! — прикрикнул DR, нажимая на кнопку разговора.

Он послушал телефон и снова закрыл крышку, не произнеся в ответ ни единого слова.

— Деньги готовы, — сказал он Люси.

— Уже? — проворчала та с гримасой недовольства на лице. — Даже поиграть не дают!

Клифф и Бобби встали у большой входной двери, Памела и DR подошли к двери на кухню.

— Сейчас сюда придет полицейский с большими, набитыми деньгами мешками, — объяснила Люси VIP-персонам, у которых снова появилась надежда. — Стойте в глубине комнаты и не дергайтесь, иначе вам крышка, ясно?

Кивки головами подтвердили бывшей блондинке, что ее поняли правильно. DR перезвонил Дюрано и передал ему требования налетчиков. Выключив телефон, он сказал Люси:

— Они хотят получить одного из заложников.

— Почему бы и нет? — ответила она вопреки всем ожиданиям.

Сердца наших знаменитостей учащенно забились, дыхание стало прерывистым, но они продолжили оставаться неподвижными в надежде услышать, как произнесут их имя.

— Бобби, у тебя есть какие-нибудь предпочтения?

— Может, педик? Он ведь свое уже отыграл, правда?

— Хорошо, отпускаем стилиста! — воскликнула Люси.

В зале послышались вздохи разочарования, негодующее ворчание. Элен не выдержала: она поднялась и обратилась к банде:

— Почему бы вам не освободить раненых? Филипп Серра долго не протянет, да и Эрике нужен врач!

— Смотри-ка, подружка лиса Бебера принимает себя за мать Терезу! — усмехнулся Бобби, медленно направляясь в угол, где продолжала стоять Элен. — Хочешь, я отобью у тебя охоту возражать мне, красотка? Не хочешь ли попробовать моего плюшевого малыша?

— Брось, Бобби! — вмешалась Люси. — Не место и не время для этого, к тому же она не интересуется плюшевыми малышами, понимаешь, о чем я говорю?..

— Дерьмо! Ведущая детской передачи любит девочек! А не хочешь ли стать следующей в нашей игре, а? Я с удовольствием узнал бы, что думают обо всем этом родители, позволяющие своим малышам смотреть твои глупости…

— О'кей, не заводись, сейчас надо будет забрать бабки! — предупредила его предводительница банды.

Пока DR обговаривал последние детали передачи, Эрик глядел на всех этих знаменитостей, так гордившихся тем, что стали гостями босса самой большой телестанции Европы. И кого же он увидел? Небольшую группу людей с ватными конечностями, сбившихся в кучу, с растерянными или перепачканными тушью глазами. Руки их дрожали, прекрасные наряды превратились в лохмотья. Перед тем как покинуть этот зал в обмен на два чемодана наличными, он постарался вспомнить первые минуты этого приема, обещавшего стать божественным. В течение нескольких недель он бредил им, как нетерпеливый ребенок ждет новогодние подарки. Были использованы все превосходные степени прилагательных: удивительный, гламурный, ослепительный, грандиозный, несравненный, чудесный… И что от этого осталось? Кошмарный эпизод, достойный триллера и закончившийся смертью дивы и телеведущего, раной ПГД телеканала и журналистки из его журнала. И это еще был не конец…

Он не удержался от того, чтобы представить себе крупные заголовки газет, и почувствовал странную дрожь, осознав, что ему суждено было попасть в самый центр всеобщего внимания: сначала полицейских, потом прессы. Как у него будут брать интервью, расспрашивать без конца, жалеть, а потом смотреть как на героя. Эрик не смог сдержать довольной улыбки. Это внезапное удовлетворение не ускользнуло от внимания пристально наблюдавших за ним Софи и Виктории. Но только журналистка поняла, что происходило в его извращенном уме, и не удержалась: