СЛАВ ХРИСТОВ KAPACЛABOB - Кирилл и Мефодий

Гонец поскакал разыскивать Домету, чтобы предупредить его о миссии. Однако ему не сказали, что он будет всего лишь толмачом. Славянин должен был подъехать в Дубилно и там ждать остальных. Ему сообщили также, что предводителем будет багатур Сондоке... Сам багатур ждал, когда хан и кавхан позовут его для последних распоряжений. Когда раздался удар по медному щиту, его повели между двумя шеренгами рослых слуг, которые кивком головы и прикосновением руки к сердцу показывали направление — этот ритуал остался от предков, но теперь лестница затрудняла его применение. Раньше к шатру хана шли между двумя шеренгами воинов, которые легким поклоном встречали и провожали того, кто был приглашен. Поклон был внешним выражением их подчиненного положения, что повышало самочувствие посла, теперь же они возвышались над головой Сондоке, и создавалось впечатление, что они следят за ним. Воинов сменили ханские слуги, но это чувство все равно мучило знатных людей. Сондоке вошел в покои хана, поднял руку на уровень глаз, растопырив при этом пальцы, потом, поклонившись, торжественно приложил ее к сердцу. Поклон был степенен и низок, исполнен достоинства и уважения. Его пригласили сесть на заранее отведенное место — напротив обоих.

— Багатур Сондоке, — начал хан, — ты будешь представлять меня и государство в Византии. Ты должен запомнить следующее. Во-первых: мы желаем мира, но не просим его. Дай им понять, что волнения и беспорядки нам на руку, и если мы хотим установить прочные узы добрососедства, то делаем это из добрых побуждений. Спокойствие, которое будет обеспечено с нашей стороны, поможет им в борьбе с арабами... Во-вторых: не спеши принимать условия, даже если они нас устраивают. Выслушай все. Домета запишет, а ты пошлешь гонцов и будешь ждать решения Великого совета. Бери трех лучших скороходов. В-третьих: велено Домете ознакомить тебя с порядками царьградского двора. Храни мое достоинство, покажи, что мои люди образованны и умны. В-четвертых: поинтересуйся судьбой моей сестры Кремены, которая была взята в плен во время совместного набега со смоленами. Если что-нибудь разузнаешь, спроси, на кого из знатных пленников они обменяли бы ее...

Так сказал хан, и слова его были главными; остальное скажет Онегавон перед отъездом. Тогда составят перечень подарков, сделают запасы бастурмы, насыплют золотых монет, повторят в сотый раз сказанное, распределят подарки для свиты, наконец, погадают на собачьих внутренностях. Если Тангра не предскажет хороший конец, то нельзя трогаться в путь...

— Багатур Сондоке, ты, может быть, хочешь спросить о чем-нибудь? — поинтересовался хан.

— Моя голова с трудом воспринимает большое доверие, пресветлый хан, и я все еще неспособен спрашивать... Заснет радость от доверия — вот тогда проснутся вопросы.

— Желаю хороших известий от Тангры, легких коней и мирной дороги, багатур Сондоке!

Багатур встал, поднял правую руку на уровень глаз и, приложив ее к сердцу, поклонился... День был на исходе. Бойкий петух гнался за дородной курицей, и Сондоке подумал, что он долгое время не увидит своих жен. Последняя была славянкой. Сначала он привез ее в качестве пленницы, но, когда порядки предков стали трещать по швам, объявил законной супругой. Первая давно умерла, остальные мало интересовали его... И вот самый младший сын высветлил род русой своей головкой. Другие дети Сондоке плохо относились к малышу, зато Сондоке души в нем не чаял... Наверное, годы и обновление рода сказывались... И если что мешало ему отправиться немедленно, так это прощание с младшим сыном. Но негоже было багатуру расслабляться. Строгие законы не разрешали мужчинам нежностей. Узнает кто его мысли — засмеют.

Сондоке сердито шикнул на петуха, вскочил в седло, и облако пыли поднялось под копытами откормленного коня. Впереди и сзади, на расстоянии полутора метров, поскакали слуги. Первый высоко нес копье с серебряным конским хвостом — знак ханского доверия к предводителю. У себя дома багатур велел позвать Феодора Куфару. Знатного византийца взяли в плен в одном из монастырей на реке Марице. Он стал игуменом после того, как его выгнали из Константинополя в период иконоборческой ереси. Феодор Куфара ополчился против императора Феофила, и его сняли со всех государственных постов. Сондоке взял его в плен и оставил у себя — советником по византийским вопросам. Багатур часто беседовал с Феодором, который расстался с рясой и обстоятельно пополнял познания хозяина о мире. Он научил его кое-как говорить по-гречески. Любознательный болгарин не освоил только письма: знаки путали его, и он часами гадал, где же в них прячутся звуки ... Легче шло обучение латыни. Феодор Куфара стал нужнее правой руки, был на правах сына.