Стивен Фрай: Теннисные мячики небес

— Моя семья! У меня есть семья. Вы сидели за одним столом с моими детьми!

— И у меня была семья, Оливер. И у Фендеманов. Когда вы попросили меня надиктовать на магнитофон имя Питера Фендемана, вы думали о семье Порции?

— Но с ее отцом все в порядке. Его выпустили через неделю. При аресте спецназ вел себя немного грубо, однако вскоре его освободили. Он и сейчас жив, не так ли? Он счастлив. И подумайте… — Оливер уже цеплялся за соломинку, — подумайте, почему он назвал дочь Порцией? Помните Порцию из «Венецианского купца»? «Не действует по принужденью милость; как теплый дождь она спадает с неба на землю и вдвойне благословенна: тем, кто дает и кто берет ее». [85] В. Шекспир. «Венецианский купец», акт IV, сцена 1. Пер. Т. Щепкиной-Куперник

— Нет, это просто замечательно, что вы вспомнили о шекспировской Порции! Счастливое совпадение — я как раз собирался сказать еще об одной возможности, которая будет вам предоставлена, если вы действительно не хотите остаться до конца ваших дней гостем доктора Малло.

— Да? И что же? Что это?

— У Шекспира — на случай, если вы запамятовали, — есть две Порции. Одна, как вы только что совершенно справедливо отметили, в «Венецианском купце». Но вы забыли упомянуть о другой. О Порции из «Юлия Цезаря».

У Оливера кружилась голова.

— Не понимаю.

— Она, если помните, предпочла покончить с собой, проглотив горящие угли. В детстве это всегда вызывало у меня острый интерес. Как это возможно? Так вот, эта плита, «Ага», старой конструкции. Работает на твердом топливе. Боюсь, других средств, позволяющих лишить себя жизни, в этой комнате не имеется. Я все основательно проверил, а мне ведь известно, как меблируют комнаты, чтобы предотвратить самоубийство. Пол и стены обиты резиной, ничего металлического, каменного или деревянного здесь нет. Вы можете, конечно, побиться головой об холодильник, но сомневаюсь, что это убьет вас, зато соглашение наше аннулирует наверняка. Решайте сами. Пластмасса ваших наручников отличнейшим образом расплавится, если их приложить к печи. Мучительно, сколько я себе представляю, зато действенно. Вы просто поднимаете крышку печи и угощаетесь. В общем и целом, Оливер, решать вам. Наглотаться, подобно Порции, горящих углей или провести остаток дней в сумасшедшем доме. На то, чтобы принять решение, вам отводится десять минут.

— Вы безумец!

— Да, вы все время это твердите. Не понимаю, что можно изменить, повторяя одно и то же. Если это неправда, вам вряд ли стоит ожидать, что оскорбление меня поколеблет. Если же правда, тогда, полагаю, обращаться ко мне с мольбами и вовсе бессмыслен-то. Так или этак, Господь все едино милостив, а больше и говорить не о чем. Девять минут сорок пять секунд.

Помощники Неда находились в гостиной — мистер Гейн ломал голову над кроссвордом, прочие сгрудились вокруг него. Нед помог Гейну справиться с задачей.

— Тут должна быть «рубаха». «Своя… ближе к телу».

А вы написали «собака», Джон.

— А, черт! Да. Промахнулся. Привязались ко мне эти приматы. Знаете — устал как собака, устал как макака.

— М-да. — Нед, дивясь причудливости мыслительных процессов мистера Гейна, принялся проверять, все ли подготовлено должным образом. — Двигатель фургона разогрет? Хорошо. Судно ждет. Каждый из вас знает, что ему следует делать.

— Все готово, сэр, — отрапортовал Флойд. — Когда доберемся до Левингтона, будет уже достаточно темно для…

Вопль, раздавшийся в этот миг, не походил ни на что, когда-либо слышанное любым из находившихся в гостиной. Мистер Гейн и братья Дрейпер хорошо знали, что такое насилие. Флойд тоже много чего повидал в своей жизни, но это… это было нечто для них новое. Флойд рванулся к двери кухни, но Нед схватил его за руку и остановил:

— Дайте ему минуту. Это его выбор.

Дрейперы расширившимися глазами смотрели один на другого. Гейн уставился в ковер, а Флойд вылупился на Неда. Вопли прервались.

— Теперь, полагаю, можно. — Нед первым оказался у кухонной двери.

Одежда и волосы Дельфта горели, волдыри величиной с апельсин вздулись на губах, рот был раззявлен в крике. Но ни языка, ни голосовых связок у него уже не осталось, и звук изо рта не шел. Дельфт привалился к стене, впившись скрюченными пальцами в свое тело.

Увидев Неда, Дельфт качнулся в его сторону. Нед поспешно закрыл дверь и запер ее на засов.

— Дадим ему еще пять минут. Тогда все будет кончено.

Флойд положил руку на грудь Неда:

— Мне плевать, сколько вы платите. Кто-то должен войти туда и прикончить его, чтоб не мучился.