Лена Романова - Эффект 3 D - дампир, демон, дракон. Часть 1

К сожалению, поиски были тщетны, или преследователь Лины оказался чересчур умен. Ни то, ни другое не добавило ей оптимизма. И она с Анжеликой вернулись в ложи уже после третьего звонка. Последний акт Лина провела в медитации. Ушам необходимо отдыхать, даже после 10 минут общения с госпожой Собакиной. Поэтому когда спектакль закончился, она была свежа, как майская роза, и не торопясь, пошла за Елизаветой Григорьевной поздравлять заслуженного и народного, и одновременно знакомиться с тенором Юлианом.

Труппа, усыпанная цветами и овациями, расползалась по гримеркам, а режиссер внимал комплиментам Елизаветы Полянской, когда внезапно раздался групповой женский визг, чуть ли не с переходом в ультразвук. Лина прикрыла уши, режиссер поморщился, а Елизавета Григорьевна с нехорошим выражением лица направилась в сторону гримерок.

- Ах, ну не стоит, бесценная Лиза, беспокоиться по этому поводу, - попытался было встрять режиссер, но Лина прихватила его за рукав и на буксире отправила вслед за матушкой. Ну конечно, это оказались предсказанные ей поклонницы тенора Юлиана. Мужчина неосторожно попытался дойти до соседствующей с гримеркой комнаты с говорящей буквой "М" в одних сценических панталонах. Не повезло. Зато как он потом смотрел на мадам Полянскую, одним движением бровей разогнавшую девичью и не только кодлу... Так, что забыл, куда шел.

Режиссер, приободрившись от того, что на сей раз ему не придется выручать своего протеже, быстренько отцепился от Лины и оказался впереди нее, целуя ручку бесценной Лизы.

- Вот, Лизочка, Алиночка, знакомьтесь - наша новая звезда - Юлиан Збрыднев. Юлиан, немедленно оденься, перед тобой дамы!

Юлиан выпал из астрала, неловко поклонился и юркнул в полуприкрытую дверь.

- Ну зачем вы так с ним, Дмитрий Саныч, - нежным голоском пропела Лина. - Нам с мамой было очень интересно...

- Детка, что уж нам с тобой может быть интересного в мужской анатомии, - немедленно оценив подколку, недовольно ответила мать. В гримерке Юлиана раздался звук падающей мебели. Режиссер нахмурился и сказал извиняющимся тоном:

- Простите, дорогие мои, пойду взгляну, что там.

- Идите, идите, - так же нежно пропела Лина, - мы с мамой абсолютно никуда не торопимся.

- Лина, детка, не будь такой язвой, - с уморительной гримаской ответила ей та.

К большой радости обеих за мать и дочь незнакомые люди никогда их не принимали. Лизочка и Алиночка выглядели как сестры, причем кто из них младше, каждый понимал по-своему. Бельем и одеждой они свободно могли меняться, потому что пропорции и размеры идеально совпадали. Черты лица тоже. Матушка Алины Аркадьевны была немного выше и носила в этом сезоне изысканно короткую стрижку. Ну и глаза у Лины были отцовские - черешнево-черные, иногда (в особые минуты) ореховые. А у матери были голубые. Но неуловимо несхожими делали их только выражения этих глаз. В некоторые моменты глаза выдавали возраст и жизненный опыт старшей Полянской, и, например, Лина никогда бы не смогла разогнать толпу визжащих баб только движением бровей.

Однако когда режиссер подвел уже одетого талантливого тенора знакомиться с дамами вновь, тот, уже явно извещенный о том, кто из них старше, все равно не сводил с бесценной Лизы очарованных глаз. Та хмурилась, понимая, что ее матримониальные планы если уже не накрылись, то прямо сейчас накроются медным тазом. А Лина беззаботно улыбалась. Давно матушка так не подставлялась. Интересно, что она расскажет отцу. Да, собственно... и ничего.

Впрочем, сейчас Лине было, чем заняться, она чмокнула мать в щеку, и, не оглядываясь, побежала к служебному выходу, надеясь застать еще Анжелику Собакину. За ней муж обычно присылал шофера, но сразу от театра они никогда не уезжали. Анжелика любила сидеть в скверике и вспоминать, как в юности - сейчас-то ей было уже 19 - гуляла тут с подругами. Лина облегченно выдохнула, когда увидела банкиршу, та еще не уехала и предавалась сладким воспоминаниям на лавочке. Вот и сядем ей на хвост. Свое "вольво", наверняка уже засвеченное, Лина заберет завтра. Осталось только потерпеть собакинскую болтовню еще минут семь. Анжелика с радостью согласилась подвезти своего дизайнера, и уже скоро Лина оказалась вблизи элитного мужского клуба. В связи со спецификой заведения дам туда не пускали. Но на дизайнеров этот запрет не распространялся.

Да, для себя Лина давно переименовала клуб из "Занозы" в "Заразу", но там было удобно встречаться с друзьями, являвшимися, по совместительству, хозяевами заведения. Охрана без звука пропустила любимого клубного дизайнера через служебный вход. Конечно, если за ней до сих пор следят, выводы будут однозначные. Но ей-то какое дело? Главное, что в клубе она будет под стопроцентной защитой.