Сын Ок Ким - Сеул, зима 1964 года

— А знаешь, на чём он так вырос? Ну, догадайся! Очень даже символичная вещь, — сказал он.

Я с подозрением взглянул на горшок, а он снова захохотал и, указывая на цветок, сказал:

— А ты копни! Повороши землю!

Я так и сделал. Пальцы нащупали несколько полусгнивших пилюль. Похоже, что под ними в земле были ещё, но я перестал рыться, подхватил одну пилюлю пальцами и поднёс к носу.

— Ну что, догадался? — спросил он, всё так же улыбаясь.

Я повернулся к нему с немым вопросом, а он, сцепив руки на затылке, повалился на одеяло, расстеленное на полу, и сказал:

— Это секонал [71] Снотворное и наркотическое вещество. . Он-то и вскармливает кактус. Неплохо, да?

— Да уж… здорово придумал.

Я закинул полусгнившие пилюли обратно в горшок и уселся рядом с Суёном.

— Отодвинься от меня, а то тоже туберкулёзником станешь… — промолвил он, пытаясь отпихнуть меня от себя, но я и не думал отодвигаться и, сидя на прежнем месте, стал оглядывать комнату. В дальнем углу свешивались черные шторы. Уже предполагая, что там, я кивнул в ту сторону:

— Это оно и есть?

Прекрасно понимая, о чём я говорю, он всё же переспросил:

— Что?

Видя, как он ухмыляется, я понял, что мои догадки верны, и там за шторкой размещается фотооборудование для производства порно-открыток. Я подошёл и, отдёрнув занавеску, обнаружил там простенький печатный станок, бутылки с химикатами и мензурки с проявителем.

— Ну, и как заработок? — поинтересовался я.

— На лекарства хватает.

— Здоровье-то поправил?

— Кровью уже не харкаю. Иногда, правда, бывают приступы.

— С блюстителями закона проблем нет?

— К счастью, ещё существует такое понятие, как коммерческая тайна при сделках, поэтому пока ни разу не засветился.

— Чем в свободное время занимаешься?

— Да ничем особенным, сплю, читаю…

— Книжки что-ли? И что же за книжки?

Он обвёл пальцем комнату. Я вытащил наугад одну и глянул на заглавие. Это был роман популярного писателя.

— Беллетристика, что ли?

— Ага.

— Это студент-то юридического?

— Студент юрфака? — расхохотался он. — Студент, говоришь… Давно не слышал этого слова, даже снова студентом захотелось стать…

— Ну, и много же ты романов прочитал?

— Да как тебе сказать, без разбору читаю…

— И кто же понравился?

— Хм… Знаешь некого Андре Жида?

Я кивнул.

— Так вот у него много сходного со мной…

— Да брось, по-моему, совсем даже наоборот.

— Не-е, похож. Если меня спросят, сколько раз в неделю он занимался рукоблудством, я могу точно сказать.

— Ну, и сколько же?

— Четыре раза. Спросишь, почему? Да потому что мы с ним похожи! Ха-ха-ха!

Я не мог не засмеяться вслед за ним.

— А Сент-Экзюпери? — спросил я.

— Читал.

— Ну и как?

— Что-то я ему не доверяю. Когда читаешь его рассказы, остаётся такое чувство, что тебя в чём-то обманули.

Я молча кивнул. Наверно, Суён прав. Я давно уже не задумывался серьёзно о других людях. Или о чьем-то романе. А Суён говорит об этом как человек, который долго и основательно размышлял о прочитанном. Кто знает, может, он пытался найти для себя спасение в этом. Ведь что ни говори, он опустился ниже некуда. Хотя если призадуматься, то моё положение тоже весьма сомнительно. Я чрезвычайно завидовал тем, кто опустился на самое дно, и, вместе с тем, крайне опасался такого падения. Погоди, что это я такое говорю?! Я внезапно осознал, что у меня возникло чувство омерзения к Суёну. Мне вдруг подумалось о том, как было бы хорошо, если бы он умер. Однако разве Суён не взращивает кактус с помощью секонала, направив все свои усилия на то, чтобы выжить? Суён опротивел мне ещё больше, а жизнь стала казаться мерзкой и отвратительной.

— Юнсу…

Когда я собрался выразить эти свои чувства, сославшись на Юнсу, он без долгих рассуждений в нескольких словах оградил себя от нападок:

— Этот пижон ненавидит меня.

Его слова прозвучали так зловеще, что я даже съёжился.

— Он завидует мне, — добавил он.

Зависть? Что ж тогда получается — может, теперешние мои чувства по отношению к Суёну тоже не что иное как зависть?

— Догадайся, кто меня снабжает женщинами? Юнсу! А как думаешь, кто сидит на них верхом? Тоже Юнсу.

Он резко встал и, сходив за занавеску, вернулся с пачкой фотографий и бросил их передо мной. Каких только поз там не было — отвратительное зрелище. Таких невообразимых поз я не видел даже на фотографиях, купленных с помощью Ёнбина. Порно-открытки для того, чтобы сделать порно-открытки. Порно-открытки для того, чтобы заработать кучу денег. Порно-открытки для того, чтобы купить лекарства. Для того чтобы выжить, нужно было принимать вот такие мерзкие позы: слава богу, что на этих фотографиях Юнсу нигде не поворачивался к камере лицом, поэтому сразу нельзя было распознать, он ли это, но, так или иначе, это, без сомнения, был он. Женщина на фотографии была снята анфас. У нее были густые брови.