Скарлетт Томас - Молодые, способные

– А ты что написала в анкете? – спрашивает Джей-ми у Тии.

– То же самое, – сознается она. – Что не курю.

– Прекрасно, – подытоживает Джейми. – Нам хана.

– Ну написала бы я правду, и что толку? – пожимает плечами Тия.

– А я написала, что курю, – сообщает Энн.

– Что? – удивляется Джейми.

– В анкете написала.

– Но ты же не куришь, – говорит Эмили.

– Я помню, – кивает Энн.

– Ты всегда в анкетах врешь? – интересуется Пол.

– Ага.

– Пойду-ка я поищу на кухне, – решает Эмили. – Там, где все барахло.

Вскоре она возвращается с блоками «Бенсон-энд-Хеджес» и «Силк Кат».

– Больше ничего не нашла, – ухмыляется она.

– Отпад, – говорит Брин.

– Где они были? – спрашивает Джейми.

– Там же, где и медикаменты. За коробками с фасолью.

– Медикаменты?.. – переспрашивает Пол. – Любопытно.

– И семена, – таинственно добавляет Эмили.

– Какие еще семена? – удивляется Джейми.

– Всякие разные. Зелени, овощей. В общем, что едят.

– Мистика, – произносит Тия.

– Попробую-ка я «Бенсон-энд-Хеджес», – решает Джейми и вытаскивает из блока пачку.

– И мне дай сигаретку, – просит Брин. Джейми не понимает, почему бы Брину не взять себе целую пачку.

Тия достает пачку «Силк Кат». Все довольны.

С яблочным пирогом расправились в два счета. Брин стонет, что больше ничего нет, хотя в кухне еды навалом. Тия помалкивает, хотя Брин, похоже, забыл, что между ними произошло. Или ему плевать. К худу или к добру, момент они упустили, и Тие придется забыть о поцелуе, от которого еще недавно она бы не отказалась.

В комнате уютно и тепло. По стенам пляшет оранжевый, какой-то карнавальный отблеск пламени. Все шестеро исподтишка наблюдают друг за другом, чего-то высматривают в лицах. Что они видят, неизвестно. Брин и Эмили сидят рядом на диване, Энн – на полу перед ними. Тия устроилась на другом диване, рядом с Джейми, а Пол идет к двери.

– Ты куда? – спрашивает Эмили.

– В кухню. «Змейку» принесу.

– И пожевать что-нибудь захвати, – просит Брин. За окнами кромешная тьма. Но сегодня, с живым

огнем и электрическим светом, в доме гораздо уютнее.

– Свет глаза режет, – замечает Брин.

– Ну так выключи, – предлагает Эмили.

– А не слишком темно будет? – спрашивает Джейми.

– Зажжем свечи, – решает Эмили. – Будет красиво.

– А как же Энн? – спохватывается Джейми. – Она читает.

Но Энн зевает и откладывает книгу:

– Я закончила. Свечи в самый раз.

– Что это ты читала? – спрашивает Брин.

– Да так, ничего, – говорит Энн. – Одну космическую утопию.

– Я схожу за свечами, – говорит Тия.

Пол сидит за кухонным столом и жует бутерброд с сыром.

– Ты что тут делаешь? – спрашивает Тия.

– Ем бутерброд с сыром.

– А-а.

– Ну, как ты? – спрашивает Пол.

– Ты о чем?

– Все еще боишься?

– Само собой. А ты нет?

– Нет.

Пол откусывает огромный кусок.

– Ты и вправду вегетарианец?

– Да. А что?

– Я тоже. – Тия улыбается и садится рядом.

– Хочешь? – предлагает он. Тия берет половину бутерброда.

– Так почему тебе не страшно? – спрашивает она.

– Я не боюсь смерти, – объясняет он, – вот и все. Если убедить себя, что смерть – худшее, что может случиться, и привыкнуть ее не бояться, тогда не будешь бояться ничего.

– Был один плакат. Моя бывшая соседка по квартире повесила в ванной, – говорит Тия. – Что-то насчет двух причин для беспокойства... А, вот как: «Есть только две причины для беспокойства: здоровье и болезни. Если ты здоров, беспокоиться не о чем. Если болен, беспокойся только о том, выживешь ты или умрешь. Если выживешь, беспокоиться не о чем...» Заканчивалось тем, что будешь счастлив – либо в раю, либо в аду, где пожмешь руки друзьям.

– Слышал такое, – кивает Пол. – Все правильно. Беспокоиться не о чем.

– А ты все время как на иголках, – возражает Тия.

– Откуда ты знаешь?

– По лицу видно, что у тебя уйма причин для беспокойства.

– Ага, – улыбается он. – Самых обычных причин. Например, генетически измененные продукты.

– Это еще почему?

– Потому, что от них мы все вымрем. Вот почему смерти я не боюсь.

– Зато боишься, что вымрем все мы. Бессмыслица какая-то.

Он улыбается.

– Я просто хотел сказать, что это неизбежность.

– Рано или поздно все мы умрем – вот это неизбежность. И мы вовсе не обязаны этому радоваться.

– Я и не радуюсь, – отвечает Пол. – Просто не паникую.

– И правильно, – Тия доедает бутерброд и закуривает. – Да, совсем забыла! – спохватывается она.