Ласло Варгаши - Котёл

— Так погрузили. Чай отдельно, чтоб его не придавило мешками, — попытался отбояриться Васильев.

— Э, нет! Тут шо-то не так, це щось не те. Фура-то чижелая, не поднять. Тут щось не так. В чому гвоздь проблемы- Выкладывай, я тут же сымаю трубку и этому американскому псу Наливай Разливайченко в ухо! На тебе, шпиен. Далее. Почему резина на колесах совершенно новая- Выходит шо она предназначена для ксплуатации на длительное время, в данном случае на войну с Украиной. И ишшо такой вопрос. Када заходишь в кузов, кузов кажется короче, чем кузов на предыдущей машине, значит там щось е. Вот давай проверим тридцатый грузовик. Шо у тридцатом грузовике-

— Медикаменты.

— Гм, мудикаменты… а мне думается это отравляющие вещества. Давай посмотрим.

— Идем, — сказал Артемьев.

Перевертайло — Мотайло с трудом взгромоздили через открытый задний, и он тут же упал на ящики, в которых были упакованы лекарства.

— На тебе фонарик, смотри, — предложил капитан.

— Выгружай, я задыхаюсь. Здесь сплошь отравляющие вещества. Вот, что нам везет старший брат. Он нас хотит отравить. Тарасик, бери меня на руки!

Но Тарасик уже лыка не вязал.

— Снимите это дерьмо, — дал приказ капитан своим. Он понял, что его замысел провалился и ушел к себе.

Нетрудно было догадаться, что гуманитарный груз у границ России с Украиной нож по горлу Бардаку Обаме, поскольку в его задачу входило полное истребление русских на территории юго-востока и поэтому он приказал Пердуске-Хальцману круглосуточно дежурить у телефона, дабы в любое время получить указание. Пердуске был так этому рад, что повесил телефон на шею и спал с ним. Но что можно было приказать, если разрозненные бандеровцы не осмелились бить прямой наводкой по машинам, груженным продовольствием и медикаментами.

Когда, на следующий день, утром 22 августа автомольный экскорт пересек границу и двинулся в сторону голодного города, Пердуске воскликнул: убивают! И стал набирать номер Бардака. Но Бардак нарочно не отвечал. Он сам размышлял. Он задавал себе вопросы, что делать и не находил ответа. Пришлось остановиться на том, что… «посмотрим, что будет дальше».

Но младшие братья не сидели, сложа руки. Они добросовестно ругались, дико вопили и выкрикивали: кто не скаче той москаль!

Груз сопровождали ополченцы, тем более, что Луганск, так похож на Берлин в 45 году, все еще находился в руках повстанцев, а не карателей и путь, по которому следовали фуры, тоже был в руках ополченцев. Украинские официальные власти не имели к этой территории ни малейшего отношения. Они просто ее считали своей, как Крым, как Москву, как Красную площадь, по которой они вскоре будут маршировать.

Все ждали, что скажет Пердуске-Хальцман — лидер нации. И он произнес… на всю страну, на всю Европу:

— Вернуть эту гамунитарную помощ обратно. Гамунитарная помош совершила агрессию! Она должна быть расстреляна. Слава Украине!

У микрофона за океаном раздался выстрел…у микрофона. Лидеры западной Европы, тоже стали выпускать пар из штанов. Но эта вонь рассеивалась ветром. Она уже надоела народам Европы. Кое-кто начал поговаривать: не пора ли остановиться.

Видимо решено было отдать на откуп укропам. Первым после Пердуске-Хальцмана, заволновался американский шпион Наливай Разливайченко. Он тут собрал продажных журналистов. Продажный собрал продажных. Как глава службы безопасности, он вынес вердикт, что это прямое вторжение под видом гуманитарного груза.

«Мы называем это прямым вторжением. Под циничным прикрытием Красного Креста это военные автомобили с документами прикрытия.

В последние дни мы стали свидетелями четко спланированной и опасной рискованной провокации против Украины с наглым и циничным использованием уважаемой международной организации Красного Креста, — провокации с так называемым гуманитарным конвоем. 30 грузовиков „незаконно стартанули“ в направлении украинской территории».

Экий красивый и грамотный язык американского шпиона на территории Украины!

22 августа, пятница, когда Россия, сделав единственный правильный выход, двинула свои гуманитарные грузы, разгрузилась в приемных пунктах Луганска и вернулась обратно — домой. В западных странах вопль сразу стих. Умолк и Бардак. Пес полаял и перестал и только украинцы рвали чубы о попранном суверенитете.

Савик Шустер три ночи не спал, готовился к своему грандиозному шоу.

Это был злобный вопль в адрес России. Никто ни словом не обмолвился о том, что люди мрут от голода в Луганске, который они разрушили, как немцы Сталинград в 42 году. Их обижал вопрос: почему грузовики оказались на украинской территории. А кто этому препятствовал, дебилы? Кто сомневался в том, что коробки с чаем «це щось не те»?