Зархуна Каргар - Зари. Мне удалось убежать

Совсан и я были разочарованы, но решили не сдаваться, потому что не хотели, чтобы женщины снова и снова оказывались в такой же ситуации, как Илаха. Мы решили найти другого специалиста, который не побоится открыто говорить на тему девственности, и через несколько недель мы нашли такого доктора в Кабуле. Он рассказал, что отсутствие кровотечения не является доказательством того, что до этого женщина имела интимную близость, и привел несколько примеров, когда у женщин не пошла кровь в первую брачную ночь, за что их избили мужья. Были даже случаи убийств.

Мы откровенно обсуждали эту проблему на радио, но для некоторых мужчин-афганцев, с которыми я работала, это было слишком. Они критиковали мою программу, а меня обвиняли в том, что я подверглась влиянию западной культуры и потеряла стыд. Некоторые даже бросали пошлые шуточки из-за того, что мы упомянули слово «влагалище». Тем не менее они внимательно слушали эту передачу.

Однако некоторые мои коллеги — как женщины, так и мужчины, — поздравили меня с тем, что мне удалось поднять такую болезненную, запрещенную в Афганистане тему девственности и что я не побоялась обсуждать ее. Когда интервью с доктором вышло в эфир, я молилась, чтобы его услышала семья Илахи. Но больше мне о ней ничего не известно.

Я журналистка и постоянно ищу новые истории. Когда в эфир выходит «Афганский женский час», мы часто просим слушателей связаться с нашими журналистами, если у них есть для нас интересная история. Поэтому мне иногда приходится летать в Афганистан, чтобы встретиться там с репортерами.

В 2008 году, когда я работала в нашем офисе в Кабуле, ко мне пришла женщина. Нам удалось поговорить наедине, потому что остальные журналисты разъехались в поисках материалов для передачи. Я назову ее здесь Гулалай, но это не ее настоящее имя. Ей тогда было около тридцати, и у нее было трое детей. Она была довольно крупной женщиной, и казалось, что она несет на своих плечах все тяготы и переживания. Гулалай носила модную западную одежду и использовала косметику. На ней было современное пальто вместо скрывающей фигуру одежды, обычной для мусульманских женщин. Она была образованной женщиной, преподавала в школе для девочек, а ее муж был инженером. Ее семья жила в Кабуле и была состоятельной, но она рассказала мне, что работает дольше, чем ее муж, потому что ей раньше удалось устроиться на работу. Какое-то время она была единственным источником доходов в семье, и, кроме того, успевала присматривать за детьми и делать всю домашнюю работу. Но несмотря на то, что она столького достигла, воспоминания более чем пятнадцатилетней давности до сих пор бередили ей душу. К ней относились так, словно она совершила преступление, хотя на самом деле она была невинна. Когда Гулалай говорила, в ее больших карих глазах стояли слезы.

— Мне было семнадцать, когда меня выдали замуж. Мой муж был намного старше меня и учился во Франции и Иране. Я помню, как в ночь после свадьбы мне было страшно. Я не знала, что такое секс и понятия не имела, что должно произойти. Но я помнила, что тетя сказала мне перед свадьбой: что ночью я должна буду использовать платок, который она положила в сшитую ею сумочку. Я спросила, зачем он нужен.

— Ты все поймешь, когда придет ночь и ты останешься наедине с мужем.

Но я даже не представляла, что должно произойти, — я тогда была слишком молодой. В первую брачную ночь я не позволила мужу переспать со мной. Я плакала и говорила, что мне страшно, он разозлился, но сказал, что подождет до следующей ночи.

По лицу Гулалай текли слезы.

— Дорогая Зари, мне так больно вспоминать об этом!

Я постаралась успокоить ее, говоря, что ей не нужно волноваться и что я понимаю ее.

— Мой муж — добрый человек, но я чувствовала, что тогда ему хотелось только одного — скорее переспать со мной. Я не могла отказать ему, и когда это случилось, у меня пошла кровь. Мне хотелось очиститься, поэтому я пошла в туалет и вытерла кровь туалетной бумагой, которую затем смыла в унитазе.

— Где твой платок? — спросил мой муж.

Я спросила его, что он имеет в виду.

— Твоя мать должна была предупредить тебя, что нужно сохранить платок со своей кровью, потому что завтра моя мать придет, чтобы посмотреть на него.

Я сказала ему, что вытерла кровь туалетной бумагой, а потом смыла ее, и хотя он промолчал, я видела, что он расстроился. Но тогда я не задумывалась об этом, потому что не знала об обычае с окровавленным платком. И хотя муж убедился в том, что я досталась ему девственницей, и был рад тому, что у него честная жена, он сказал, что утром мне придется ответить на несколько вопросов. Я понятия не имела, о чем он говорит. Тогда я была молодой невинной девочкой и не знала, что отсутствие крови на платке поставит на мне клеймо на всю оставшуюся жизнь.