Дороти Херст - Тайны волков

— Не мое дело говорить за вожаков! — прорычала она. — И не твое дело — требовать у меня ответа!

Покрытая шрамами морда Веррны напряглась. Она неловко переступила с ноги на ногу. Веррна всегда говорила напрямик и не любила секретничать.

— Ступайте искать то, что прячут верховные, а потом возвращайтесь к туше и принесите остальной грезлин, — велела она.

Она подобрала мясо и ушла с прогалины. Минн бросился за ней, расшвыривая лапами землю. Марра и Аззуен зашагали через рощицу, я последовала за ними, но остановилась, когда появился Тлитоо. Он завис над Рууко и приземлился на спину спящему волку.

— Ты идешь? — спросил Аззуен, увидев, что я медлю.

— Нужно поискать тайник верховных, пока люди не заметили, что нас нет, — добавила Марра.

— Я вас догоню, — сказала я. — Подождите под холмом.

Марра хотела возразить, но я сердито посмотрела на нее. Ворча, они с Аззуеном убежали.

— Шевелись, волк, — сказал Тлитоо, как только они отошли подальше.

Он отказывался прилетать в Болотную Яму, утверждая, что здесь воняет. Но теперь ворон сидел на спине Рууко и выжидающе смотрел на меня.

— Я думала, ты не прилетишь, — сказала я, отмахиваясь от мух, которые пытались облепить морду. — Почему ты не на дереве, с Хлелой?

В моем голосе зазвучал яд.

Тлитоо метнулся ко мне. Я отшатнулась, но он всего лишь приземлился у ног и посмотрел снизу вверх.

— Я попросил Хлелу последить за людьми, Лунная Волчица, — сказал он, и при звуках этого имени я смутилась. — Возможно, другого шанса не будет.

— Нам некогда, — возразила я.

— Придется урвать время! — каркнул Тлитоо. — Нужно еще кое-что узнать. А я должен учиться. Мать-волчица сказала, это важно.

Так он называл Лидду.

Тлитоо снова вспрыгнул на спину Рууко. Поддавшись искушению, я шагнула к нему. Меня мучила совесть, оттого что я подсмотрела воспоминания Аззуена, но я была зачарована. Я думала: «Если я узнаю мысли Рууко, то, возможно, сумею убедить стаю, а заодно Соннена и Пирру присоединиться к нам. И поучиться действительно не помешало бы. Может быть, мы снова увидим Лидду».

— Тогда быстрее, — сказала я.

Тлитоо одобрительно каркнул и спрыгнул наземь. Осторожно, чтобы не разбудить вожака, я улеглась бок о бок с Рууко, а Тлитоо осторожно втиснулся между нами.

Я полагала, что готова к холоду, падению и отсутствию звуков, но все-таки переход меня ошеломил. Сердце бешено забилось, потребовалось усилие воли, чтобы не отстраниться. Я заставила себя терпеть. Тьма превратилась в яркий полуденный свет, отсутствие запахов сменилось ароматом холодной осенней травы. Рууко не думал о Пирре и Соннене, о союзе с людьми, об обещании, связавшем волков Широкой Долины. Ему снилась молодая волчица, чья белая шерсть сияла, как снег на солнце. Рууко томился по тому, чего никогда не мог обрести.

«Вставай, Воришка», — сказал Хиилн. Он прыгнул на Рууко, пробудив от полуденного сна.

Рууко терпеть не мог это прозвище, которое получил от брата в те дни, когда был щенком и боялся охотиться. Он встал и потянулся, раздраженно глядя на Хиилна, который перерос его почти на полголовы. Сам Рууко достиг изрядных размеров, но теперь, когда им уже почти исполнилось два года, он понимал, что никогда не вырастет таким же большим.

Хиилн, заметив раздражение Рууко, но неверно истолковав причину, ткнул брата в ребра.

«Хватит ныть, — сказал он. — Скажи спасибо, что я тебя разбудил. Пошли».

Он помчался прочь от упавшего дерева — сплошь тугие мышцы и лоснящийся на ветерке мех.

Рууко последовал за ним.

«Что стряслось?» — отдуваясь, спросил он, отставая от брата, как всегда, почти на длину корпуса.

«Самки, — ответил Хиилн. — Две. Из стаи Теплого Холма. Остальные вошли в стаю Озера Ветров, когда погиб их вожак, а эти остались».

Хиилн замедлил бег, когда они приблизились к маленькому холму на границе территории Быстрой Реки, и лег на брюхо. Рууко плюхнулся рядом. Оттуда, где они лежали, было видно двух молодых самок по ту сторону границы. Ни одна стая еще не присвоила земли Теплого Холма, хотя это был лишь вопрос времени. Две молодые волчицы не сумели бы их защитить. Одна из них казалась на вид самой обычной и довольно худой, от нее пахло подчинением, зато другая, с чисто-белой шерстью, поражала красотой. Рууко такого никогда не видел. Он зачарованно наблюдал, как волчицы играют и борются на солнце. Белая была такой сильной и красивой, что Рууко не мог отвести взгляд.

Хиилн встал так, что волчицы его заметили. Они не убежали и не бросили вызов незнакомым волкам, а завиляли хвостами в знак приветствия.