Жан-Мишель Генассия - Удивительная жизнь Эрнесто Че

– Элен? Да ей еще и восемнадцати нет!

Морис всегда считал младшую сестру девчонкой, которая должна выйти замуж, завести детей и жить по устоям буржуазного общества. Мысль о том, что она может пойти работать в водопроводную мастерскую, казалась ему столь же комичной, сколь и нелепой, а вера отца в способности сестры подтверждала, что даже самые трезвые умы подвержены влиянию опасных идей.

– У твоей сестры есть характер, она умеет добиваться своего. То обстоятельство, что сыновья не желают продолжить мое дело, не означает, что я прикрою лавочку или продам все чужому человеку. Я сам обучу Элен, и она преуспеет.

Морису не было никакого дела до «семейного дела», он великодушно пожелал всем удачи и покинул отчий дом с двумя чемоданами. Сначала у него была мысль эмигрировать в Америку – он бегло говорил по-английски (хоть какой-то прок от учебы!) и вообще имел способности к языкам, – но все вокруг убеждали его, что разбогатеть в Штатах совсем не легко, практически все иммигранты вкалывают за гроши и свое приходится брать с боем. Что уж говорить об опасностях, подкарауливающих человека день и ночь, там ведь стреляют из-за каждого угла!

И Морис отбыл в Африку. Империя не оставит своего сына. Там, за морем, возможностей хоть отбавляй, как и денег, и рабочей силы.

Сойдя с трапа парохода «Виль-де-Марсель», Морис, как и все путешественники, мгновенно влюбился в этот изумительный, красивейший в мире город и понял, что хочет жить именно здесь.

Он назначил себе срок в десять лет, чтобы преуспеть. Алжир станет моим Нью-Йорком, к тридцати я сколочу состояние.

Через две недели один из новых друзей помог Морису найти вполне прилично оплачиваемую работу у Мореля, в самой крупной фирме по управлению недвижимостью. С твердым окладом и комиссионными. Мореля впечатлили целеустремленность Мориса (хороший продавец должен уметь подать себя, так ведь?) и его оксфордский английский – владение этим языком никак не могло пригодиться в работе, но и помехой не являлось. Место, доставшееся Морису, требовало полной мобильности и как нельзя лучше подходило холостяку. Он обожал путешествовать, расстояния его не пугали, как и машины, и захудалые провинциальные гостинички, жара, пыль и комары.

Морис избрал тактику королевской кобры: никто не видит, откуда появляется хищница, она подкарауливает жертву, смеясь про себя над ее глупостью, делает бросок и заглатывает живьем. Безошибочно и эффективно. Морису досталось идеальное место для изучения рынка недвижимости, его потенциала, потребностей и рисков, он получил возможность попасть во влиятельные круги, показать, на что способен, чтобы потом начать собственное дело.

– Как ни крути, без удачи в жизни не преуспеешь.

– Любите рыбу? – спросил Морис.

Йозеф интуитивно понял, какого ответа от него ждут, и сказал: «Не просто люблю – обожаю!» Морис пришел в восторг. Обед у Падовани был всегда простой: рыба на гриле или жареная рыба. Выбор зависел от дневного улова: сардины, дорада, барабулька. Два-три раза в год, когда рыбачьи суда не выходили в море, Падовани готовил на ужин жаренное на гриле мясо, бараньи отбивные и колбаски мергез [43].

– Мер… что?

Морис был уверен, что Йозеф придуривается. Ну скажите на милость, разве может человек быть таким невеждой? Йозеф объяснил, что прибыл в Алжир два месяца назад и живет относительно уединенно, чем совершенно покорил Мориса Делоне. Он проявил сердечность, как и подобает в отношениях с новым клиентом, и выразил восхищение выдающимся талантом танцора, но к человеку, способному «заливать» с таким серьезным видом, в Алжире относятся с величайшим пиететом.

– Слушайте все! – призвал он аудиторию. – Йозеф Каплан не знает, что такое мергез! Каково?

Раздался оглушительный взрыв хохота. У Падовани давно не слышали лучшей шутки. К столику подошел хозяин, протянул руку и сказал:

– Друзья зовут меня Падо.

Йозеф скорчил хитрую рожу – улыбнулся до ушей, вздернул брови и прищурился, подтверждая: как я вас всех провел?! За несколько секунд у него появилось больше друзей, чем за всю предыдущую жизнь, да еще и репутация гениального насмешника. Шутовство в Алжире заменяет людям паспорт. Падовани подал отбивные и колбаски, Йозеф попробовал и чуть не задохнулся – еда была чертовски острой. Ощущение счастья для Йозефа будет теперь неразрывно связано с ароматом жаренного на открытом огне мяса, хотя поймет он это много позже, вернувшись в Чехословакию. А еще он будет гордиться тем, что первым открыл для сограждан Кафки острые алжирские колбаски мергез.