Михаил Веллер - Бомж

Лара телом была не очень — но так стонала и кричала, я не слышал и представить не мог, среднее между оперой и убиваемой кошкой. Когда она скакала сверху, ее круглый гладкий живот отчаянно шлепал в мой — шлеп! — шлеп! — шлеп! — а груди летали вниз-вверх до плеч: возбуждает страшно.

Она стала приставать, чего я к Галке шляюсь, мы ж обе старухи для тебя. И достала. Я разозлился и вывалил про свою жизнь и цену наших отношений. А сам думаю: интересно — погонит или денег предложит? Ха, погладила по щеке и заплатила как миленькая. Ту же десятку. И на свою десятку все исповедаться пыталась: что мужики сволочи, что женщине трудно, что я для нее подарок судьбы, только ни в коем случае чтоб никто не знал.

Маме я сказал, что устроился работать в кооператив младшим менеджером — тогда это все буйно развивалось как раз. Зарплата не фиксированная, с бонусов, но вообще должно быть неплохо.

И вскоре действительно стало неплохо.

Подруги, конечно, вскоре все друг другу рассказали. Эка невидаль, у двух баб один любовник. Но тогда я почему-то разозлился страшно. Мы втроем как-то встретились, и они стали надо мной посмеиваться, словно они значительней меня, а я у них прибор для онанизма. Я психанул и ушел.

И пошел в кабак. В крутой, в «Пингвин». А капуста уже было. Швейцару чирик, мэтру или как там главхалдею сразу пятерку — к бабам посади. А он с понятием, халдей! Сейчас, говорит, подходящих для вас нет, но попозже народ подойдет, я к вам подсажу. И через час, я сухое тянул, пересаживает меня официант от компании, где я сидел, за только что убранный столик, и проходят к нему две бабы. Е-ка-лэ-мэ-нэ, да им лет по сорок!

Но дамы оказались с пониманием. Через пять минут мы познакомились, заказ они взяли на себя, и вообще всю инициативу взяли на себя. И к одной из них я вечером поехал. М-да. Но все равно приятно. В перекуре я цинично сказал, что это стоит десять, чтоб недомолвок не было. А она так разнежилась после своих оргазмов, заворковала, что такой сладенький мальчик стоит гораздо дороже. Ну — ты сказала.

Дальше нет смысла рассказывать. Я брал десятку за час и двадцать пять за ночь. Маме отдавал двести рублей в месяц — больше она бы просто не поверила, хоть и кооператив. И если был занят вечером или ночью, придумывал про торговые встречи, необходимые для дела корпоративные бани и прочее. Что ж — я был уже взрослый. Мама ко мне иногда принюхивалась, но, по идее, думала, что у меня просто роман.

Романы у меня были на конвейере. Швейцар из «Пингвина» оказался полезнейшим человеком: за отстежку прямо сообщал, есть ли клиентки, или ожидаются. Я познакомился с проститутками, которых он тут как бы курировал. Но что характерно: я себя проституткой и близко не мыслил! Если девочки были платными подстилками — я-то был покрышкой, который еще и деньги брал: хрен я буду крыть вас бесплатно, клячи, я вам одолжение делаю. Все-таки женская и мужская психология — разные вещи.

Сексуальная жизнь играет огромную роль в судьбе человека — инстинкт размножения, как никак, природа, — вот я на этом всем так подробно и останавливаюсь. Сексуальные фантазии посещают мужчину сколько-то раз в час, а бездельника еще чаще. Смотришь на кирпич, а думаешь о пилотке, ничего не поделаешь.

О каждой из моих платных баб можно рассказывать отдельную историю. Какие они были, да чего хотели, да чему учили и так далее.

В восемнадцать лет юноша может совокупляться с беличьими дуплами. Это уже должна быть исключительная коряга, чтоб у него на нее не встал.

Натрахался я на всю оставшуюся жизнь. Правда, юных и даже реально молодых не попалось. За тридцать и до упора. Хотя пара была очень красивых, вот что поразительно! Но — немолодых. А мне тогда после трехсот грамм коньяку было все равно в кого втыкать. Меня от бабы в принципе трясло.

…Н-ну, а потом я ушел в армию, и началась другая жизнь, а после армии еще более другая, а потом совсем другая — и вот я здесь, господа!

И я пытаюсь понять: что плохого я делал? Они были взрослые, вменяемые, хотели сами и добровольно, по собственной причем инициативе. Деньги давали по уговору за то, что хотели получить и получили.

Может, я выбрал свой лимит хорошей жизни?

А может, есть общее между проституцией и финансовым бизнесом, и одно перешло в другое? И дело тут в сходном внутреннем состоянии и подходе к жизни?

Или — проституция всегда путь на свалку, каковы бы ни были промежуточные станции? А почему в Европе проститутки проходят в парламент? И богатеют на тиражах мемуаров.