Ольга Лукас - Бульон терзаний

– А этот режиссер, он понимает вообще, что мы – не профессиональные артисты? – спросил Компетентный Борис. Видимо, он уже не в первый раз это спрашивал, потому что исполнительный директор Паша и молчаливый заместитель Горюнин, не сговариваясь, закатили глаза к потолку.

– Понимает, – отрезал босс. – А если не понимает, мы ему так заплатим, что все поймет. Есть информация, что это очень элитный режиссер. С ним Михалков всегда советуется, когда фильмы ставит.

– Да? А почему тогда Михалкова все знают, а этого… – Старший сын заглянул в шпаргалку: – Этого Виленина – никто?

– Я же говорю – очень элитный. Не для средних умов. Его где надо – там знают.

– Позвали бы кого попроще. Для средних. Если мы его не знаем, то и наши партнеры его не знают, – упрямился Компетентный Борис.

– Все. Ша, – прервал дебаты Петр Светозарович. – Будет тот, которого позвали! Что там у нас еще было по плану?

– По плану – этот, – заглянув в записную книжку, сказал Горюнин и боднул головой воображаемый футбольный мяч, – ну, который…

– А, да, – нахмурился Петр Светозарович, – завтра мы с ним встречаемся. В сауне на Расковой. На нейтральной территории. Буду париться за честь фирмы. Паша, а ты, сынок, проследи пока, чтоб у нас в бухгалтерской отчетности комар носу не подточил. И с юристами посоветуйся. Дальше давайте.

– Садовая мебельная линия не пошла, – отрапортовал сынок Паша. – Сезон кончился, а у нас не распродано две трети. Магазины возвращают на склад все, что мы им отгрузили. Наверное, продажники опять накосячили.

– Значит, убытки вычитаем из продажников и закрываем тему. Учить тебя, что ли? – бросил Петр Светозарович.

– Разрешите доложить? – пророкотал Компетентный Борис. Босс кивнул.

– Предыстория вопроса. Серию делали специально для Египта. По индивидуальному заказу. Где Египет, а где – мы? Я сразу сказал, что у нас это не пойдет. Было такое? Ты помнишь, Петр Светозарович?

– Да, было, – признал директор. – Лады. Продажников не трогаем, они еще за «Зимнюю вишню в шоколаде» не расплатились. Тогда надо чтоб Жукова этим занялась. Распиши ей, Паша, пусть придумает, где у нас ближайший Египет, и толканет остатки туда. А эту ботву снимаем с производства и на освободившихся мощностях начинаем гнать «Престиж классик». Далее.

– Далее – режиссер, – почтительно напомнил печальный Горюнин.

– Чтоб не выражаться при нем, поняли меня? И не орать всем хором. Только по очереди и по моей отмашке. Знаете, работник культуры. Они там все немного… – директор покрутил рукой у виска. – Может хрупкое равновесие нарушиться. А я уже на него бюджет подписал.

Большая стрелка на круглых часах, висевших на стене, звучно шагнула на одно деление. Раздался звонок телефона. Петр Светозарович снял трубку.

– Да, слушаю. Веди, – коротко сказал он.

– Режиссер приехал? – озвучил свою догадку Горюнин и вытянулся в струнку. Директор кивнул и откинулся на спинку кожаного кресла.

Миловидная девушка (та самая, что сидела под гербом компании) провела Владимира по коридору, распахнула перед ним самую обычную – не бронированную и не красного дерева – дверь и отступила в сторону. Будущий режиссер стоял на пороге кабинета, заставленного шкафами, стеллажами и этажерками. Под потолком размещались обычные лампы дневного света. На стене висели непримечательные часы. За столом в центре кабинета сидел лысеющий крепыш в дорогом сером костюме. Полированная столешница из светлой древесины, на которой покоились крупные локти крепыша, смутно напоминала какой-то предмет.

По обе стороны от стола устроились советники или помощники. Девушка-секретарь придвинула к столу легкое кресло с резными ручками и указала на него Владимиру. Сама же примостилась на скамеечке у окна.

Петр Светозарович сделал знак печальному Горюнину. Тот поднялся на ноги и по очереди представил всех друг другу. Девушку, которая проводила Владимира в кабинет начальства, звали совсем не секретарским именем Нина.

– Заседание, посвященное проведению корпоративного спектакля в честь празднования грядущего Нового года, объявляется открытым, – провозгласил Горюнин. – Слово предоставляется генеральному директору Пригодину Петру Светозаровичу.

И сел на свое место. Владимир приуныл. Нет, это не бандиты, не мошенники и не заговорщики. Это самые обычные бюрократы. Смерть его не будет быстрой, яркой и запоминающейся. Не будет и ужасной. Он тихо угаснет от скуки в стенах этого заведения.