Кристиане Ф.: Я, мои друзья и героин

С ним можно было говорить. Он мог мечтать, но для всего имел и практическое решение. Ему тоже многое в этой жизни казалось отстойным. Но он говорил, что сможет откупиться от этой жизни – это проще всего. Хотел стать бизнесменом, заработать кучу денег и потом купить себе рубленую избу где-то в канадских лесах и жить там. Как и Детлеф, он мечтал о Канаде…

Он учился в гимназии, и от него я заразилась страстью к чтению. Я заметила, что и общая школа, если работать для себя, может кое-что дать кроме этого смехотворного аттестата. Я стала читать. Всё без разбора. Гете и Пленцдорфа, Гессе и, прежде всего Эриха Фромма. «Искусство любви» Фромма стала для меня настоящей библией.

Некоторые страницы я выучила на память, просто потому что постоянно их перечитывала. Даже выписала себе некоторые пассажи из книги и повесила их над кроватью. Да, этот крутой тип действительно рубил фишку! Если бы все люди придерживались тех принципов, о которых писал Фромм, то жизнь снова стала бы осмысленной… Только всё-таки сложно жить по его правилам, потому что не все их знают. Я бы с удовольствием поболтала бы с Фроммом о том, как ему удавалась жить в этом мире по своим темам… Во всяком случае, действительность такова, что и с его теорией не всегда выходишь победителем.

В любом случае, эта книга должна быть главным школьным учебником так я думала. Но в классе не говорила об этом, естественно: боялась, что другие посмотрят на меня, как на идиотку. Я иногда брала «Искусство любви» с собой в школу, и читала прямо на уроке: думала, что найду там ответ на те вопросы, что обсуждались в классе. Как-то раз учитель увидел, что я читаю, взглянул на название, и тотчас отнял книгу. Когда я хотела на перемене получить её обратно, он сказал: «Просто замечательно, барышня читает порнографию на уроке! Я конфискую книгу!» Он действительно так сказал! Имя Фромма ничего не говорило ему, а «Искусство любви» говорило ему не о любви, а о порнографии. Конечно, чем ещё могла быть для этого разочарованного типа любовь? Теперь он думал, что вот – явилась старая наркоманская шлюха и развращает детей…

На следующий день он отдал мне книгу, сказав, что она в порядке. Но в школу попросил её не брать – слишком уж двусмысленное название…

Впрочем, это мелочи. Были вещи, которые убивали меня ещё больше, чем эта история с Фроммом. У меня начались неприятности с ректором, тоже разочарованным и неуверенным типом. У него не было ни малейшего авторитета, и он всё пытался как-то компенсировать это криком и муштрой. Если его урок шёл первым, то он просил нас спеть песню и сделать гимнастику. Чтобы проснуться, говорил он. Хорошие оценки доставались тем, кто повторял, что он говорит.

Помимо прочего он вёл у нас музыку. Как-то раз ему захотелось сделать нам одолжение и поговорить о той музыке, которая нас интересовала. И он начал:

«Современная музыка или так называемый джаз…» Я думала, что он имеет в виду поп-музыку, и спросила у него: «Что вы собственно имеете в виду под современной музыкой – джазом? Современная музыка, – поп или рок, – сильно отличается от джаза». Может быть, я это не тем тоном сказала, не знаю… Короче, объяснила ему, что такое современная музыка. Ему это, естественно, не понравилось, он разошёлся и выслал меня вон из класса.

В дверях я примирительно сказала: «Мы, наверное, друг друга как-то недопоняли».

Он сразу сдал назад и позвал меня обратно. Но вернуться я уже не могла и проторчала весь урок в коридоре. Но, видите, я крепко держала себя в руках, и не пошла домой!

На следующей перемене меня вызвали к нему в кабинет. Я вошла и увидела, что он держит моё берлинское дело. Перелистывал его, будто читая. Потом громко сказал, что я тут не в Берлине. Я только гость в его школе. И при определенных обстоятельствах буду выкинута вон. Так что надо вести себя, как подобает гостье.

Я просто обалдела! Всё, спасибо, я не хочу больше в школу! Такие ежедневные столкновения мне не нужны. Сопротивляться я тоже не могу. Как-то мне пришло в голову, что если директор вооружается этой папкой, то, значит, он ещё слабее меня…

Если прежде я под влиянием друзей решила хорошо закончить школу и перейти в гимназию, то теперь уже ничего и слышать не хотела о школе. Я была уверена, что не справлюсь. Психологический отбор, приёмный экзамен, специальное разрешение школьного совета и что ещё там нужно, если ты переходишь из общей школы в гимназию, нет – слишком много! И я знала, что моё дело будет везде, куда я ни приду.