Андрей Иванов - Бизар

– Штрафы, говорят, плати, а потом в Молдавию укатывай! Мне скоро домой, гони бабки! – рычал он на Михаила.

Потапов отдал всё, что было, и даже то, чего не было. Молдаванин был недоволен. Ушел, хлопнув дверью. Михаил матерился, но рыпаться не было смысла. Питались чем попало, разграбили пасеку спящих ульев. Михаил обнаружил их в соседнем лесочке, набросился с ножом. Вытаскивал соты, складывал в мешок, посмеиваясь… Два раза ходили. Подготовился. Стоял, попыхивал дымком из горшочка с углями, разгонял сонных пчел.

– Собирай, Ваня, собирай! Мед – это жизнь, – приговаривал он, чавкая. – Мед – это здоровье! Без меда никуда! Есть мед – сахар не нужен! Экономия! Медовуху сварим – водку-пиво не надо покупать, а про здоровье и говорить нечего!

Опять приехал со своими армянскими дружками-подельниками молдаванин, вытряс из карманов Михаила все заначки, всю мелочь выгреб из шкафчиков и жениных лифчиков; расселись на кухне, решали, что же делать дальше, сидели и курили, вся банда, сидели на кухне и курили гашиш Ивана, слушали отчет Михаила, уезжать не торопились, думали… совещались… Молдаванин курил, кивал и поглядывал на Марию, затем свел брови вместе, втянул носом воздух, и все пошли в гараж. Осмотрели мотор, выслушали былину о похищении, глянули на едва зажившие раны Михаила, молдаванин ухмыльнулся, посидел за рулем машины, послушали музыку… Съездили к обрыву, покурили… Съездили в порт, посмотрели на лодку, поехали обратно. Всю дорогу вор и его братки слушали сказ о встрече с ментами в нетрезвом виде, подивились тому количеству штрафов, которые Михаил насобирал и которыми гордился, как боевыми трофеями. Армяне сидели сзади и смеялись. Он им говорил, что знает Стёпика, знает Пепе, с Тико в одном лагере полтора года жил, Аршака и Маиса знает… знает, как по-армянски будет «член очищен как банан», говорил заветное слово, армяне смеялись, хлопали Михаила по плечам. Молдаванин рулил молча, а, когда приехали, дал неделю, и всё.

– Неделя, брат, – сказал сухо молдаванин, смачно хлопая дверцей машины. – Неделя!

Михаил пытался его залечить, мол, лодку продам через месяц, за это время еще не тронут, до депорта три месяца, получишь не пять, а шесть тысяч!..

– Нет! – рубанул тот ладонью. – Давай лучше пять и через неделю! Всё! Неделя – край, понял? Край! Не то… – Он провел рукой по шее и подмигнул.

Кидать армян было бессмысленно, потом и голову не найдешь, так что лучше было возвращать. До покет-мани оставалось четыре дня. Сели, закурили последнее, стали подсчитывать… Михаил даже взял ручку и бумагу…

Покет-мани – это около трех с женой и детьми вместе. Даже по полной… Трех не будет. С Ивана 935 крон – все равно не хватает! Где-то нужно добыть полторы, и о себе надо подумать – что есть-то?

Пока думали, где раздобыть, что заложить, что отдать в придачу молдаванину, готовились к голодному месяцу… Сперва рыбу пробовали ловить, но у Михаила рука не зажила… С подсачеком у борта стоял… Иван забрасывал, тянул… Никакого толку! Потапов достал свое воздушное ружье и подстрелил несколько голубей, лесных толстых. Заставил Машу ощипать и суп сварить. Поели суп; показался дерьмовым. Михаил обругал Машку, выкинул суп. Сам взялся за готовку. Трех голубей в глине зажарил. Я не понял – как это, в глине? Иван объяснил: они пошли на берег, накопали песку, земли, похожей на глину, облепили голубей – и в духовку. Вонища была страшная, но Михаил был настроен оптимистично, говорил, что такая вонь обычно сопутствует правильному приготовлению голубя по-чеченски. Достали голубей. Сами они воняли еще страшнее, чем тот смрад, который валил из духовки. Но Михаил сел за стол и Машу с Лизой чуть ли не под дулом ружья есть голубей заставил. Иван отказался, сказал, что уже сыт и вообще… Михаил нахваливал голубятину да Лизе в рот запихивал.

Михаил натырил где-то муки и заставил Машу печь кексы с изюмом, а Лизу каждый день гнал на берег к немецким рыбакам, чтоб продавала: пять крон кусочек, большой – пятнадцать. Принарядили как датчанку… Но никто не брал, так, попробовали да и успокоились; пришлось все кексы самим жевать. Сунулись в магазин – там заметили, что тару таскают, забор забили и собаку внутрь посадили.

Решили быстро продавать лодку, за любые деньги. Ставить мотор, подсоединить, натянуть тросики, согласовать со штурвалом, рычаг скоростей сделать, отрегулировать все… и продавать! Срочно!

Но у Михаила – рука… Мотор вешать – дело нешуточное… канитель… сутки возились… Кое-как подвесили. Все испробовали. Разорились с покет-мани на тросики, на всякое такое… Довертели на проволочках. Объявление дали. Срок поджимал, аж пот прошибал! Нашелся человек; посмотрел, остался доволен, сказал, за тринадцать берет! Пожали руки. Дело в шляпе! Михаил купил бутылку, сели с Иваном пить у обрыва.