Сергей Кузнечихин - БИЧ-Рыба (сборник)

После обеда пошли в город. Витя повел меня по главной улице. Показал родную школу, кинотеатр, в котором с женой познакомился. Вспомнил свою красавицу и резко потащил в обратную сторону.

– Пойдем, – говорит, – покажу ее, она в мединституте учится.

Сказал «пойдем», а пришлось ехать на автобусе. Возле института снова бросил меня и побежал смотреть расписание. Стою. Скучаю. Пытаюсь сообразить – зачем я здесь. С женой он развелся, какой мне интерес наблюдать за выяснением чужих отношений, а вдруг еще помирятся, тогда вообще не до меня будет, бросят в чужом городе, и придется скучать на вокзале. Зря переживал. Витя вернулся один и обрадовал, что лекции скоро кончатся. Минут через двадцать из парадного действительно начали выплывать стайки студентов – что характерно, в основном девицы и все как на подбор. Кстати, красивых женщин в Сибири больше, чем в любой другой стороне. Стою. Любуюсь.

– Не туда смотришь, – говорит Витя, – видишь брюнетку в красном пальто? Подожди, я сейчас.

Снова жду, снова на расстоянии. А брюнетка в окружении подружек. Витя подошел к ним, сначала у жены что-то спросил, потом другие девицы в разговор встряли, вроде как что-то объясняли. Кучкой дошли до автобусной остановки. Потом они уехали, а Витя вернулся.

– Видел? – спрашивает.

Разумеется, видел – не слепой вроде. Красивая. И подруги ничего. Да толку-то, если все уехали. А Витя цветет.

– Ты, наверное, думал, что я хвастаюсь? Извини, – говорит, – что не познакомил, они в клинику спешат. Вечером звякну, и договоримся о встрече, может, и подругу пригласит.

Я не отказываюсь, но и не настаиваю – как получится. А он вдруг забегает вперед меня, загораживая дорогу, и спрашивает, как я посмотрю на то, если они вновь сойдутся. Так спрашивает, будто все зависит от моего согласия…

Жену вроде как показал и потащил в парк. Там ему надо было с кем-то встретиться. Зашли в пивную. Пока он блуждал между столиками, я очередь занял. Он никого не нашел, а ждать, пока я достоюсь до кружки, не захотел, пообещал, что чуть погодя нам бутылочного принесут.

Нужный человек отыскался в бильярдной. Витя, не здороваясь, тронул его за плечо и кивнул в сторону двери, где я стоял. А парень за игрой наблюдал, не хотел отвлекаться. Еле оттащил. Остановились недалеко от меня. Слышу разговор.

– Передай нашим, что вернулся Белый Георгин и привез товар, три блока.

– Какой георгин? – переспрашивает парень.

– Белый, какой же еще, – нервничает Витя, – а теперь слушай и не перебивай. Товар я оставлю у тети Розы, расценки на десять процентов выше, и никаких выдач под карандаш, пусть профсоюзы спасают.

– Какой товар? – снова переспрашивает парень.

– Сказал тебе – не перебивай, – злится Витя, – твое дело запомнить и ничего не перепутать, меня разыскивать не надо, все у тети Розы, и не затягивайте, а теперь разбежались, – распорядился и, не оглядываясь, вышел из бильярдной.

Парень вроде как за ним потянулся, но кто-то из игроков его окликнул, он махнул рукой и вернулся к столу.

– Видел конспиратора? – спросил Витя. – Под простачка работает.

Видел, говорю, только мне кажется, что он ничего не понял. Витя снисходительно улыбнулся, покачал головой и успокоил, что в его деле у каждого своя роль. А почему именно Белый Георгин, спрашиваю.

– Потому что героин тоже белый. И кранты, больше ни слова об этом.

И действительно, больше ни слова – ни о наркотиках, ни о жене, которой вечером забыл позвонить, ни об отце-полковнике… Я, кстати, сколько ни осматривался, никаких следов проживания мужчины в их квартире не заметил. Из усов бороды не выкроишь, но коли найдешь у коровы гриву, так и у кобылы будут рога.

Себя уморить, чтоб людей удивить. Ну ладно бы по пьяной лавочке насочинял, это бы еще как-то понятно было. А то ведь совершенно трезвый. Он вообще не пил. А я, глупый человек, удивлялся, почему он ни на одной работе подолгу не задерживается.

Любовную историю хотите? Пожалуйста. Сколько угодно. Могу – пять. Могу – десять. Но не о себе. Может быть, потом, когда надобность в женщинах отпадет… Впрочем, не буду зарекаться.

С мужиком одним работал, Женькой звали. Вообще-то, он требовал, чтобы Евгением Станиславовичем величали. Но как-то не выговаривалось, и не потому, что длинно, просто не к седлу задница. Но похождения свои расписывать был мастак.

Я тогда монтажником в автоматике работал. Приезжаем в командировку. Селят в заводскую гостиницу квартирного типа. Нам четверым досталась двухкомнатная. Мы с Женькой тупиковую заняли, а два парня помоложе – проходную. Собственно, он за старшего у нас был, да и по возрасту на добрый десяток обогнал, мог бы и меня к молодым отправить, но надо же кому-то слушать о его победах на любовном фронте.