Назим Ракха - Плакучее дерево

— Черт побери, сестрица, вот уж не думала, что ты такая дура!

— Я сказала тебе. У меня не было выбора. Я просто не могла так дальше жить.

— И поэтому ты решила, что для тебя самое лучшее — это обратиться за поддержкой к тому, кто убил твоего сына? Это безумие, Ирен! Ведь на твоей стороне весь мир! Я, Нэт, Блисс, прихожане нашей церкви — все до единого на твоей стороне! И у кого ищешь поддержки ты? Честное слово, я даже не могу…

— Верно, ты не можешь. Посмотри на себя — прекрасный брак, прекрасные дети, прекрасные, замечательные внуки. Бог мой, Кэрол, откуда тебе знать, что потерять сына и, наконец, свыкнуться с этой потерей — это разные вещи.

Ирен вытащила из конверта письмо:

— Вот, например. Это просто человек, человек, допустивший страшную ошибку. Он сам это знает, и он раскаивается. Когда он выстрелил в Шэпа, в нем что-то умерло. Ты вспомни, как он даже не пытался снять с себя вину. Просто взял и вошел в бар, как будто нарочно хотел, чтобы его поймали. Ведь ему тогда было всего девятнадцать лет. Девятнадцать, Кэрол! Это был, по сути дела, мальчишка!

— Прекрати! Слышишь, прекрати немедленно! — Кэрол застыла в двух шагах от Ирен. — Так с кем ты все-таки разговаривала по телефону?

Лицо Ирен застыло, превратилось в каменную маску.

— Я спрашиваю тебя, с кем? С кем ты говорила по телефону?

— С начальником тюрьмы. Я спросила у него, можно ли мне навестить Дэниэла.

— Ты с ума сошла?

— Я хочу обратиться к губернатору с прошением об отмене казни. Сказать ему, что я простила Дэниэла. Рассказать все, что я о нем знаю, что он изменился за эти годы. Да, он совершил ошибку, но сейчас он совершенно другой человек.

— Да, гляжу, этот тип запудрил тебе мозги!

— Неправда. Это я сама хочу ему помочь. Он даже не в курсе этого. Он меня ни о чем не просил. Ни единым словом. Ни единого раза. В своих письмах он писал о самых простых вещах — какие книги он читает, какие вещи его окружают. Кстати, он хорошо рисует, ты не знала?

Кэрол стукнула себя ладонью по лбу.

— Хорошо рисует? Интересно, почему он не сказал тебе об этом раньше? Ты только послушай, что ты говоришь! Пойми, сестра, всему есть границы, и, когда ты пытаешься спасти убийцу собственного сына, хочешь ты того или нет, ты эти границы переступаешь. Признайся честно, и когда же ты решила сбросить эту бомбу на Нэта и Блисс, я имею в виду твое письмо.

Кэрол смерила сестру пронзительным взглядом. Ирен внутренне поежилась — Кэрол словно пробурила дыры в ее мыслях, в ее мечтах спасти Дэниэла.

— Об этом я еще не задумывалась.

— Нет, вы только послушайте! — Кэрол опустила руки, и они безвольно повисли на фоне яркой, малиновой с синим, в крупный цветочный орнамент блузки.

— Ты только что сказала, что всегда была на моей стороне. Что мешает тебе сделать это и сейчас? Не волнуйся, я прекрасно знаю, что всему есть границы. Но они на то и существуют, чтобы иногда их нарушать. Я умирала. Ты представляешь себе, какая тонкая грань отделяла для меня жизнь от смерти? Да, я знаю, что случилось непоправимое зло. Но в какой-то момент для меня вопрос стоял так: простить или умереть. Я не рассчитывала на то, что он мне ответит, честное слово, не рассчитывала. Но как только я прочла его письмо… я словно перешла на другую сторону чего-то такого, о чем я никогда не задумывалась. Не говоря уже о том, чтобы испытать это на себе. Эти письма, — Ирен подвинула коробку ближе к сестре, — они стали для меня чем-то вроде спасательного круга. Они позволили мне по-иному взглянуть на мир, увидеть в нем то, чего я раньше не замечала. Этот человек, это чудовище, убийца моего сына! Именно он вернул мне вкус к жизни, и я не могу бросить его на произвол судьбы, даже не попытавшись ему помочь!

Губы Кэрол скривились в горькой усмешке.

— Вернул тебе вкус к жизни? Интересно, а что бы сказал на это Нэт, услышь он такие слова? Или как на них отреагирует Блисс, которая трудится из последних сил, чтобы защитить этот мир от выродков, подобных этому Роббину, и вдруг нате вам, ты вздумала помогать этому чудовищу. Представляю себе, что было бы с ними, узнай они о твоих планах!

Теперь Кэрол стояла с ней почти рядом, и Ирен было видно, что у сестры помадой испачканы зубы, а по лбу стекает тонкий ручеек пота.

— Послушай, что я скажу тебе, сестрица. Возьми-ка ты эту свою коробку и, пока не поздно, сожги все эти письма до единого к чертовой матери! Пойми же ты, наконец, этот Роббин получит по заслугам, и ты не в состоянии ничего изменить. И чем скорее ты выбросишь эту пустую затею из головы, тем для тебя самой будет лучше. Потому что если ты все-таки попытаешься добиться своего, — Кэрол покачала головой, — то потеряешь всех нас — и Нэта, и Блисс, всех своих родных и близких.