Джули Тиммер - Лишь пять дней

Гарри откашлялся, она подняла глаза и в зеркале встретилась взглядом с таксистом.

— Я не всегда был таксистом. Я был… — он сделал паузу, — кем-то большим. Много лет назад, в Талсе. — Мини-Дед Мороз отвернулся к окну.

Мара заметила ностальгию в его лице и подумала, что он, наверное, вспоминает былое, жизнь, в которой он не был таксистом.

Они опять встретились взглядами в зеркале, и он продолжил:

— Мне пришлось все бросить и заняться этой работой. Но я не хотел это делать в том городе, где все меня знали. Знали как кого-то лучшего. Поэтому я приехал сюда, где всем известен как Гарри-таксист. И здесь никто не смотрит на меня и не вспоминает, кем я был. У них нет этого во взгляде: нет сожаления от того, как же низко я пал… — Он вздохнул, будто представил себе ту жалость, которой так хотел избежать. — Они же меня не знают. Если бы я работал таксистом в Талсе, как бы я смог выдерживать эти взгляды?

Он покачал головой и добавил:

— Поэтому я не думаю, что вы сумасшедшая. Или эгоистичная. Просто я думаю, вы скорее будете иметь дело с кем-то из Талсы, кто вас не знает и не посмотрит на вас с жалостью, вспоминая, какой вы были…

— О господи! Кем же вы работали, раз так все понимаете, — психотерапевтом? Барменом? Священником? Читали мысли?

— Ха-ха-ха.

— Гарри?

— Да?

— Мне очень жаль, что все так случилось и вы переехали сюда.

— Хм. — Он опять отвернулся к окну. — Да ничего такого.

— У вас плохо получается притворяться! — Мара подмигнула ему, открыла дверь и принялась выбираться из машины.

Она вышла, наклонилась и постучала ему в окно:

— Знаете, я сейчас немного опасаюсь ветра. Вы видели, как я двигалась вчера, когда в первый раз вы попытались мне помочь. Обычно, когда мне пытаются помочь, я не прекращаю шипеть, как собственно вчера. И вообще, я ни родителям, ни незнакомцам не позволяю себе помогать.

Он улыбнулся:

— Значит, мне повезло!

— Ха-ха-ха, да, на это можно и так посмотреть.

— Я воспринимаю это именно так. — Он достал ручку и блокнот. — Так что, завтра в то же время?

— Да, отлично, спасибо!

Он кивнул и записал.

— Я позвоню в дверь. Воспользуюсь возможностью помочь!

— Я в этом и не сомневалась.

— Я не менее упрям, чем вы.

— Даже больше, думаю, — сказала она и улыбнулась, — может, упрямство и объясняет, почему… — Мара пожала плечами и посмотрела поверх машины, не уверенная, стоит ли отправлять в космос мысли о мини-Деде Морозе, а вдруг их услышат? Было нелепо чувствовать близость с человеком, которого едва знаешь. А еще более нелепо было бы это произнести вслух!

— Да, наверное!

— Марабети! — Нейра окликнула ее.

Мара повернулась и помахала им, а тем временем Нейра удержала Пори, который инстинктивно дернулся, чтобы двинуться навстречу дочери и помочь ей.

— Привет, доченька! — Улыбнулся он ей. — Мы с мамой надеялись, что ты возьмешь немного еды, пока она не испортилась.

Мара повернулась к Гарри, который ответил ей понимающей улыбкой, поднял стекло и на прощанье помахал рукой.

Ее родители были настоящей парой. Оба примерно одинакового роста и всегда прекрасно одетые, словно на вечеринку. На Пори сейчас были плотные брюки серого цвета, сандалии и шелковая рубашка. А Нейра была в льняном платье такого же сиреневого цвета, как и рубашка мужа. Забавную традицию одеваться в тон она начала много лет назад и так и не могла остановиться. Хорошо, что она хотя бы перестала подвязывать волосы лентой в тон его галстуку, по крайней мере, так было на этот раз. И волосы были единственным различием у них: Пори был уже совершенно седой, в то время как длинный хвост супруги был как минимум наполовину иссиня-черным.

— Мы буквально на секунду, — тараторила Нейра, — привезли немного риса, самсы — купили ее в индийском магазине. — Она протянула сумку. — Мы ненадолго. Хотя я просто умираю, как хочется взяться за этот сад и привести его в порядок! — И она начала изучать сад, уже без сомнения прикидывая, с чего бы начать.

Мара нахмурилась. Не так ее родители планировали золотые годы их брака! Сколько она себя помнила, они говорили о путешествиях. Приносили брошюры ей и Тому: руины ацтекских храмов, которые мечтают посетить, тур на гондолах по Венеции, в который хотят отправиться, норвежские фьорды, которые планируют фотографировать. Они ходили в библиотеки, штудировали записки путешественников, писали список двадцати наилучших мест, куда хотят поехать. Часами обдумывали список, черкали и вписывали заново.