Владислав Вишневский - Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя

— А где же они теперь, ваши политические оппоненты — демократы, куда вы их там загнали? — громко, со смешком доносится из зала чей-то весёлый голос. — Интернировали?

Зал колышется одобрительным смехом: «Да, где?» «В резервации?»

— Где наши дерьм… э-э-э… демократы?.. — выступающий оторвался от бумажки, из-под козырька нависших серых бровей растерянно глянул в зал, но поймал кем-то вброшенный мяч, мгновенно отпасовал обратно. — А они… э-э-э… в торговле у нас все… — расплывается в довольной улыбке. — На нашем оптово-розничном рынке они сейчас все и работают, места там у нас арендуют. И чтобы жизнь им мёдом не казалась, выдали мы им, каждому, по кассовому аппарату, и приставили своих ответственных проверяющих… Дань собирать! У нас всё по-закону, всё на законном основании… Спасибо вот товарищам законодателям за это! — короткий театральный поклон в сторону депутатских значков на лацканах многих… Ответно вспыхнули одобрительные аплодисменты. — И теперь им, демократам, и всяким разным предпринимателям, как говорится: шаг влево, шаг вправо… Чтоб жизнь мёдом… эээ… не казалась, я извиняюсь, в смысле расстрел!

Зал хохочет, одобрительно аплодирует. Слышны возгласы. «Так их, дерьмократов!» «И у нас они вот где, в кулаке». «Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал!» «На лесоповал их всех!»

Председательствующий, холёного вида пожилой, лобастый, с залысинами, с депутатским значком на лацкане, наклонившись к настольному президиумному микрофону, изображает на лице некоторую строгость, но не усердно, а так просто, для острастки, по должности. Даёт залу насладиться единым саркастическим порывом, потом всё же укоризненно произносит:

— Товарищи! — оглядывая зал, с плохо скрываемой довольной усмешкой, негромко стучит председательствующий кончиком карандаша по стойке микрофона. — Товарищи! Тише, пожалуйста, товарищи, тише! Дадим человеку спокойно выступить. Не перебивайте, пожалуйста. Мы ж не в Госдуме.

От последней фразы зал вообще взрывается понимающим смехом, топотом ног, смехом откровенного веселья. Ну молодец председатель, ну, юморист. В точку сказал. Развеселил. Уже не скрывая и председатель смеётся. Это коллективная эмоциональная разрядка, объединяющий юмор… Ха-ха!..

— Так, всё, пожалуйста, успокоились! — отсмеявшись, председатель громко стучит по микрофону, серьёзным уже тоном одёргивает развеселившееся было съезд-совещание. По-отечески требует. — Всё-всё, успокоились, товарищи. Успокоились! — Кивает выступающему. — Продолжайте, пожалуйста. Мы вас слушаем.

— Сейчас мы провели… — заметно воодушевляясь, как в цирке, перед особо значимым талантливым номером, продолжает выступающий… — провели ряд важных, официальных и неофициальных, судьбоносных для нашего края политических встреч с главами городов и губернаторами: Приморского края, Камчатской, Сахалинской, Амурской, Еврейской, Иркутской, Читинской областями о создании на нашей земле Единой Суверенной Дальневосточной Коммунистической Республики — «ЕСДКР»… — не очень уверенно произносит докладчик не привычную для себя ещё на слух аббревиатуру, но заканчивает довольно бодро, — в составе России, товарищи!

Последняя фраза тонет в бурных аплодисментах…

— …Почти со всеми политическими и региональными лидерами нашли полное взаимопонимание! — почти кричит выступающий.

Аплодисменты не смолкают.

— …Подготовили ряд соответствующих документов… — в общем шуме, вплотную наклонившись к микрофону, выступающий выкрикивает слова, как призывные лозунги. Председательствующий, будто дирижёр сейчас, навострив уши, палочку — карандаш — держит на взлёте, не перебивает пока… — документ о создании коалиционного правительства народного доверия, — выкрикивает выступающий. — Подготовили объединительный Манифест! Работаем над единым Уставом, Программой развития Суверенной Дальневосточной Коммунистической Республики на ближайшие первые десять лет… Мы задушим эту демократию! Под себя положим! Пусть она там подёргается!

Председательствующий бросает на стол карандаш, заметно взволнованно, энергично присоединяется к аплодирующим. Профессионально угадывает: в этом месте одёргивать народ никак нельзя, потому что полное единство — полное взаимопонимание. Видя всё это, понимая, председательствующий всё же исхитряется, найдя нужные сейчас восторженно-радостные обертоны в своём голосе и командные децибелы, коротко всовывается в шумное пространство митингующего гама, громко объявляет спасительный перерыв. Съезд немедленно подскакивает на ноги, принимается то ли вновь знакомиться, то ли пыль со спин товарищей своих выбивать, то ли бурно, в обнимку, встрече радоваться.