Мария Хайнц - Перфекционистка в офисе

— Вкусно! — отвечаем мы, как один.

— Ничего вкуснее не ела! — восклицаю я.

— Еще бы! — говорит Лёня. — Свежее мясо — оно всегда вкуснее!

Все медленно переводят взгляд на него, потом на меня, а потом снова на него — теперь укоризненно.

— Не понимаю, к чему такое представление разыгрывать из-за какого-то кролика! По курицам, которых миллионами убивают, никто слез не льет, а из-за бедного кролика уже таз наплакали.

Встаю и поворачиваюсь к Лёше.

— Ты тоже знал?!

— Александра, не кипятись, — Лена встает и мягко кладет мне руку на плечо. — Действительно, какая разница — курица или кролик? И то, и другое — диетическое мясо.

— Причем очень вкусное, — добавляет Лёня. — Всем же понравилось!

— Нет, мне не все равно. Еще сегодня он, счастливый и свободный, прыгал по острову, ничего не подозревая, а сейчас сидит у меня в желудке!

От этой мысли меня снова начинает тошнить. Убегаю из-за стола, закрываюсь в каюте и реву. Как они могут так поступать с бедным животным и со мной тоже?! Женщины ничуть не лучше.

Достаю смартфон. Связи по-прежнему нет. Смотрю на морские пейзажи на картинах, обрамленные в рамки из ракушек и морских звезд и постепенно остываю. Что-то я разбушевалась. Эмоции делают мой разум неустойчивым. А из-за того, что меня постоянно укачивает, когда у других уже никаких признаков, чувствую только злость и негатив… Достаю смартфон и включаю запись книги Жан-Поль Сартра, которую мне Света прислала и которую я так и не дослушала. Чуть-чуть осталось. «Конечно, — говорит все тот же монотонный голос, — вначале работа будет скучная, изнурительная, она не избавит меня ни от существования, ни от сознания того, что я существую. Но наступит минута, когда книга будет написана, она окажется позади, и тогда, я надеюсь, моё прошлое чуть-чуть просветлеет». Теперь он видит смысл жизни в книге, которую после себя оставит. Но не могут же все писать книги! Должен быть и другой смысл, другое главное.

Лёша останавливает мои размышления и приносит извинения от всей команды. Они не предполагали, что я могу так обидеться. Всем хотелось попробовать кролика, а отдельно готовить не было времени. Нужно снова выходить в море.

— Снова в море? — спрашиваю я. — Хотелось бы остаться здесь на всю неделю, где не сильно качает.

— Нужно идти дальше. Это всё-таки поход, а не стоянка. И еще раз извини нас всех. Мы повели себя очень эгоистично. Нужно было всем вместе съесть какой-нибудь зеленый салат с черным хлебом.

— Не нужно из-за меня всем становиться вегетарианцами, — я понимаю, куда он клонит. — И если вам хочется кроликов, ешьте их. Я сама себе приготовлю что-нибудь другое. Не знаю, что на меня нашло. Меня все раздражает из-за этой тошноты. Никак не привыкну к этой нестабильности под ногами. Я такая чувствительная стала.

Лежу в каюте, стараясь привыкнуть к мерному покачиванию яхты и в какой-то момент засыпаю. Мне снится сон, будто про мою жизнь снимают фильм, но режиссер, очень похожий на моего творческого интеллигента, постоянно недоволен актрисой. «Кого ты играешь? — кричит он. — Кому ты хочешь что-то показать? Не играй, а живи! Правду! Дай мне правду!» От его слов я просыпаюсь. О чем он? О какой правде? Лёша… Николай… Что теперь с ним? Если он не виноват, то нехорошо мы с ним всё-таки обошлись… Почему я не могу прекратить думать об этом даже в отпуске?

Меня все еще подташнивает, но уже не так сильно. С этим можно жить. Организм перестал сопротивляться ощущению неустойчивой нормальности. С усилием встаю и выхожу на палубу. Смеркается. Вся команда в сборе. Лёша помогает мне пройти к скамейке и усаживает на колени.

Как завороженные, смотрим на огромный залив и открывающийся перед нами вид на первое цивилизованное место на нашем маршруте — город Гёчек. По берегам залива несколько бухт с бесчисленными яхтами. Справа — суденышки попроще. Слева стоят огромные яхты миллиардеров. На самой большой из них мы насчитали семь этажей. «Это одного норвежского магната. Он ее продал, не понравилась. Теперь можно снять за полмиллиона в неделю, — поясняет Вадим, — евро». Мы присвистываем и смотрим дальше. Впереди — черная гора, у подножья которой ютятся домики и отели со светлыми крышами, как боровички после дождя. Павел объясняет нам, что это лишь порт. Основная часть города находится чуть дальше по линии берега. Отсюда их не увидеть.

Ищем пирс, у которого стоят яхты, похожие по классу на нашу. Видим служащего, который машет с берега нам рукой. Сначала не понимаем, гонит он нас отсюда или наоборот зовет, потом разбираемся — зовет. Ребята работают, как слаженный организм. Вадим у руля. Лёня следит, чтобы яхта не подошла слишком близко к причалу. Остальные выбрасывают швартовы и помогают закрепить судно. В конце путешествия никому не хочется платить за царапины на борту, а получить их ничего не стоит, если не смотреть в оба.