Мариэтта Роз - Круги по воде (сборник)

У Вити под ногами мир зашатался.

И они поехали.

По дороге зашли в магазин. Девушка взяла хлеба, пол-литра водки, немного сыра. Витя поразился ещё больше. Дома Инга первым делом засунула водку в морозильник, начала колдовать над обедом. Витя мялся. Зачем она его к себе притащила – он ещё не понял. Тут Инга его совсем оглушила:

– Да не озирайся ты так! Мои на неделю уехали.

– Вот как? – Витя не знал, радоваться ему или нет. Ситуация получилась какая-то двусмысленная. Да, Инга ему нравится, даже очень, но у Инги есть Славка. А он, между прочим, никуда не уезжал!

Но тут Инга позвала за стол.

Отобедали. После девушка достала две стопки, бутылку. Витя засопротивлялся.

– Не будешь разве? – изумилась Инга.

Витя одним духом опрокинул в себя стопку и задал вопрос, который его мучал:

– Ты зачем меня позвала?

– А что? – хлопнула глазами Инга. – Нельзя? Мы вон сколько знакомы, а не пили ещё ни разу.

– Я могу за пивом сходить. А ещё лучше – за вином.

– Да ну тебя! – Инга разлила по стопкам водку и вдруг заплакала.

– Со Славкой поссорилась? – сочувственно спросил Витя, а сам весь замер.

– Хуже, – ответила Инга, – кажется, я от него ухожу.

Витя аж водкой поперхнулся. Неужели! Дождался! Да он… да он сейчас!.. Но что сейчас – не успел придумать, Инга вскинула голову, посмотрела ему в глаза и вдруг поцеловала. Да так жарко, что Витя про всё на свете забыл…

Звонок.

– Что? – Витя спросонья не сразу понял, что это за звук.

Инга не ответила. Звонок повторился.

– Откроешь?

– Нет, – Инга покачала головой, – это Славка.

Витя похолодел. Нет, не оттого, что Горчакова испугался, просто неловко стало – за себя и за Ингу сразу. Но девушка сказала:

– Пусть думает, что меня дома нет.

И все сомнения разом рассеялись. Не нужен Инге Славка, а нужен он, Витя! Хорошо-то как!

– Можно спросить? – решился вдруг он. – Почему вы расстались?

– Он ещё не в курсе, я так этим утром решила.

Витя сник.

– Он знаешь, что мне ночью сказал? – Инга вцепилась в Витю. – Он, знаешь, оказывается, какой?

И Инга ему всё рассказала. Про Славкин план, про глупость его, про их ссору.

Витя слушал, молчал. Ингу он понимал прекрасно! Точно так же когда-то разочаровался в отце. Разве что отец оказался настоящим преступником, а у Славки пока это в мыслях. Может, и не будет ничего. Но для Инги это всё равно шок.

Витя бросил взгляд на часы – ого! Уже седьмой.

– Мне идти?

– Нет, – ответила Инга, не раздумывая, – останься, мне страшно.

Инга позвонила Славке в воскресенье вечером. Тот ответил сухо.

– Злишься?

Славка многозначительно пропыхтел в трубку.

– Не надо, пожалуйста! – взмолилась Инга. – Я так люблю тебя! – В тот момент она действительно в это верила.

Славка смягчился. Буркнул что-то невнятное в трубку. Инга оживилась.

– Завтра встретимся в университете?

– Конечно.

Положив трубку, Инга повздыхала, но делать нечего – набрала номер Вити.

Как он обрадовался ей!

– Прости меня…

Сразу всё понял.

– Ничего, – сказал он, стараясь говорить как можно спокойнее. – Я буду ждать.

– Ждать? – удивилась Инга.

– Я всегда буду тебя ждать, – повторил Витя. – И… и любить.

Кто виноват и что делать? Два извечных вопроса русской интеллигенции. А ведь действительно! Кто виноват и что делать? Причем не глобально-пространственно, а очень даже конкретно. Кто виноват, что всё случилось именно так? И что с этим делать? А может быть, важнее другой вопрос – как такое могло случиться? А ведь действительно – как?

Почему самый обычный среднестатистический парень из самой обычной среднестатистической семьи вдруг оказывается готов на преступление? Над решением этой загадки бьётся не один выдающийся ум. Кто виноват? Среда? Наследственность? Город? Или всё-таки сам человек?

Вот Славка Горчаков. И детство у него было нормальное. Обычное, пионерское, как у всех детей восьмидесятых. И макулатуру собирал, и металлолом, и в слётах участвовал, и в детские лагеря ездил. И семья самая обычная – рабочая. Жили небогато, но и не нищенствовали. Вроде бы ладили между собой, во всяком случае, каких-то громких затяжных конфликтов в семье не наблюдалось.

Или виноват всё-таки город?

Что такое Новосибирск 1998 года, ещё не знавший о чёрном дне августа?