Режис Морейра - Не теряя времени. Книжник

Глаза голубые, манящие.

— …пожалуйста… — взмолился Книжник.

Но поздно — описание нагой женщины пустилось во весь опор.

Розовые щеки.

Упругие полные груди.

Крутые бедра.

Длинные ноги.

Изящные ступни.

— Не надо…

Живот не плоский и не толстый. В самый раз. Ягодицы круглые, раза в три-четыре больше, чем груди.

И островок пушистой темной шерстки.

— О нет…

Нагая женщина смотрела Книжнику в глаза и улыбалась.

Тогда он сжал ее в объятиях.

Ни слова не произнеслось.

Ни мысли не пронеслось.

Ни акта не произвелось.

Только Книжник и нагая женщина стояли посреди книжной лавки.

Книги онемели.

Но вскоре Книжник выпустил из рук нагую женщину. Она ушла.

А запах, чуть помедлив, последовал за ней.

После ухода обнаженной Книжник не стал читать. Его тянуло к ней, и он покинул сам себя.

Чтобы побыть с ней рядом, там, куда она ушла.

Ну, а потом вернулся.

И стал читать еще усерднее.

Стояла тьма.

Лавку наполнял сумрак.

Книжника тоже.

Даже читать не хотелось.

Он сидел за столом и мысленно переворачивал страницы книги своей души.

Третью женщину своей жизни он встретил тут же, в лавке.

Он узнал ее с первого взгляда.

Она по неловкости наткнулась на стеллаж и опрокинула его.

Книжник пошел ей помочь и поднял стеллаж.

А женщина сидела на полу и подавала ему книги по одной, читая вслух названия.

По названиям Книжник расставил все книги.

— Ну вот и все, — сказала женщина.

— Хотите, вместе пообедаем? — спросил ее Книжник.

— Хочу, — ответила она.

Потом подумала и повторила:

— Хочу!

Вторая женщина в жизни Книжника помогала ему открыть лавку.

Они вместе красили в ней стены.

И устанавливали стеллажи.

С первой женщиной жизни он встретился еще до того, как стал Книжником. Это она разбудила в нем книжника.

Братья и сестры разъехались по всему миру, друзья стали бывшими.

Один посреди океана, или, если угодно, посреди необъятного книжного моря, он закрыл свою книгу души и обратился к Богу.

Бог съежился и спрятался.

Но не настолько хорошо, чтоб Книжник не нашел его и дружески не посоветовал катиться прочь.

Пудупудупуду.

Пудупудупуду.

Книжник нахмурился и стал ждать, что будет дальше.

В лавку зашел молодой человек и начал внимательно оглядывать книги. Наткнувшись на стол с сидящим за ним Книжником, он вежливо поздоровался.

— Вам нужны журналы? — хмуро спросил Книжник.

— Что-что?

— Журналы.

— Нет.

— А-а…

— Мне нужно много разных книг.

— Да?

— Да. Античные пьесы, исландская сага, биография Вольфганга Амадея Моцарта, учебник японского, книга о секвойях.

Книжник просиял и поднялся с кресла:

— Вас посылает само небо!

— Да нет, меня послала подружка, это все для нее.

— Ах, вот как… Так вы с ней, что же… пара?

— Ну да.

Книжник посмотрел на молодого человека и… снова улыбнулся.

— Ну ладно, ладно, — прошептал он.

То был последний посетитель в этот день.

Книжник знал это точно.

Не потому, что последним каждый день приходил один и тот же посетитель, а потому что Книжник угадывал, который посетитель у него последний.

В лице последнего светилось нечто симпатичное, словно на нем было написано: «Ну вот и все, спокойной ночи!» — и Книжник легко читал эту надпись.

Он часто думал: интересно, а последний посетитель тоже знает, что он последний? И полагал, что да — уж очень каждый раз последний посетитель медлил, ему как будто не хотелось уходить и оставлять тут Книжника в унылом одиночестве.

И Книжник каждый раз его подбадривал, показывал всем своим видом, что это ничего, что у него есть книги и мечты и что наступит завтра.

У Книжника вошло в привычку угощать последнего за день посетителя, единственного из всех, чашкой травяного чая. Он знал и слышал много раз от Жака Фаталиста, что никто, кроме него самого, такую гадость пить не станет. Но последний посетитель держался так учтиво, что Книжник был уверен: он притворится, что ему понравилось, а может статься, его учтивость окажется так велика, что чай и впрямь ему понравится.

Вот он и угощал.

— Выпьете со мной чашечку травяного чая?

— Какого?

— Из шалфея.

По лицу молодого человека пробежало легкое облачко, но не смогло затмить его учтивость.

— Охотно, — сказал он.

Книжник поднялся на кухню и вскоре осторожно спустился по винтовой лестнице, держа в руках две чашки.

— А есть у вас что-нибудь по психоанализу? — спросил молодой человек.