Назира Раимкулова - Останься со мной навсегда

Запыхавшись от быстрого бега, она еле успела остановиться у порога своего дома. Майрам умылась холодной водой, сполоснула ноги и зашла в дом. Раскрасневшаяся, растрепанная и веселая, поставила чайник на конфорку. Напевая мелодию, она накрыла на стол. Марат еще спал. Она подсела на край кровати, провела рукой по волосам мужа, поцеловала его:

— Вставай, засоня…

Мужчина обнял Майрам, все еще не открывая глаз:

— Какая ты холодная… какая ты вкусная… иди сюда…

Женщина попыталась встать, но он не дал ей этого сделать. Уже после они оба, посмеиваясь своим проделкам, сидели за столом.

Ровно в восемь приехал председательский уазик, довезший молодую семью до райцентра. В райцентре Майрам зашла в универмаг. Увидев на витрине халву, не удержавшись от соблазна, она купила её. Тут же отломив кусочек, отправила в рот, затем еще и еще. Она не могла остановиться. Марат удивился, но промолчал.

Через два часа они уже сидели в большом автобусе, отправлявшемся во Фрунзе.

Ехать было долго, часов 12–14, поэтому пассажиры запасались чаем в термосах и другой снедью. Майрам еще в деревне приготовила необходимое для себя и мужа, и сейчас удобно разместилась у окошка. Автобус тронулся, оставляя за собой клубы пыли и отдаляясь от босоногих мальчишек, играющих в альчики на автобусной стоянке.

Совсем скоро в салоне стало жарко, окна в автобусе не открывались. Майрам укачало, она терпела, но когда стало совсем невмоготу, попросила остановить водителя. Всю дальнейшую дорогу Майрам плохо себя чувствовала, ей ужасно хотелось поскорее доехать и выйти из плена автобуса.

Во Фрунзе автобус приехал ближе к утру. Уставшие от дорожной тряски, пассажиры стали вываливаться из душного салона. Майрам снова стошнило, она еле успела добежать до ближайшего арыка. Марат вышел из машины последним, держа в руках два чемодана и баул. Он подошел к бледной Майрам, вопросительно кивая:

— Ну, что, опять…?

— Не знаю, что со мной, я обычно выносливая… Может я отравилась, — виновато улыбнулась она.

— Кушать хочешь?

Майрам только успела отвернуться и наклониться к арыку. Оставив вещи возле жены, Марат пошёл в сторону столовой. Через некоторое время они сидели на скамейке. Он принес горячий чай в стаканах и булочки.

На булочки Майрам даже не взглянула. Она медленно потягивала чай, обжигая губы. Наспех перекусив, взяли такси до общежития.

Комендант оказалась крупная дородная женщина лет пятидесяти, звали её тетя Валя. Она радушно приняла вновь прибывших, показала им комнату на втором этаже, с окнами, выходившими в небольшой скверик.

— Вот здесь недалеко есть магазин, школа и детский сад. Тут все близко. А как зовут тебя, моя хорошая?

— Майрам… — засмущалась женщина.

— А что такая бледная? А ну, глянь на меня… Ой, да ты ж, поди, тяжелая?!..

— Нет, я всего лишь пятьдесят кило вешу, — не поняла её Майрам.

— Да я не про вес твой. Ты, доченька, беременная…

— Я?! — Майрам покраснела от неожиданности.

— Грудь болит?

— Н-не знаю… я, это… я… не могла забеременеть… — женщина сглотнула.

В горле у неё пересохло.

— У меня глаз наметанный, я сразу вижу. А ты, дочка, не бойся, я тебе помогу, — тётя Валя погладила Майрам по плечу, — не переживай, всё будет хорошо. Ну, ладно, вы тут размещайтесь, я потом загляну, может, что надо будет…

Марат и Майрам молча смотрели друг на друга, по щеке женщины покатилась слеза. Она не могла поверить в чудо. Муж обнял жену, поцеловал в лоб и сказал:

— Значит, так и должно было быть… Давай отметим это событие вместе с новосельем?!

Майрам кивнула головой, она была в растерянности. Тяжесть долгой дороги, неожиданная новость вконец выбили её из колеи.

— Ну, давай, тужься, давай… совсем немного осталось… — акушерка вытерла проступивший на лбу у Майрам холодный пот. — Устала ты, большой он у тебя.

Майрам трое суток в родильном доме. Когда начались схватки, она испугалась. Первая мысль была — аппендицит. Резкая боль шла от самого низа живота: стало так больно, что в глазах стало мелькать. Марат был на работе. Превозмогая боль, Майрам спустилась на вахту. Тетя Валя дремала: очки съехали на нос, на коленях лежало вязанье.

— Тетя Валя… — еле слышно сказала Майрам, — тетя Валя!

Женщина вздрогнула и открыла глаза:

— Ой, батюшки! Майрам, ты чего такая бледная?!

— Тетя Валя, — Майрам держалась за живот, — у меня вот здесь болит, так сильно… наверное, аппендицит?! Ой! Вот опять, прямо режет, — лицо женщины исказилось от боли.