Назира Раимкулова - Останься со мной навсегда

— Я, нет, не вышла. У меня ординатура сейчас, а потом уже… — девушка покраснела.

— Такая красавица, наверное, у тебя от ухажеров отбоя нет?! — попытался пошутить Атай.

— Нету меня никаких ухажеров, — тихо проговорила Наристе.

— Жарко тут, может, угостишь водичкой? Или забыла, как у нас гостеприимно встречают? — Атай широко улыбнулся. В эту минуту их глаза встретились и, словно миллион невидимых искр сверкая, заиграли в волнах, набегая одна на другую.

— Пойдем, конечно, не забыла, я и чаем угощу.

Наристе прошла к калитке и прошла вперед, жестом приглашая гостя в дом.

Пока она готовила на кухне, Атай рассматривал фотографии, висевшие на стене. Увидев на одной из полок фотоальбом, он взял его.

— Да, — протянул он, когда Наристе зашла в комнату, — А помнишь вот эту фотографию?

Наристе присела рядом и стала так же с интересом рассматривать фото. Они снова стали детьми. Вспоминая, как бегали из школы, кто и что натворил. Время бежало незаметно. Когда закончились фотографии и чай был выпит, наступила неловкая тишина. Наристе никак не могла решиться начать разговор. Атай сам того не замечая, не мог оторвать глаз от своей школьной подруги. В голове его мысли перемешались. Он удивлялся, как столько времени проведя вместе, он не замечал красоты Наристе? Как он не видел, что она совсем не похожа на своих сверстниц, которые уже успели выйти замуж и родить детей? В ее глазах отражались целые миры, теперь он вспоминал их разговоры о Достоевском и, как она спорила с ним потому, что для Атая Достоевский был лишь хрестоматийным автором, а для неё нечто большее, чем современная литература. Однажды они крупно повздорили из-за Льва Толстого. Атай не понимал, почему князь Андрей смог простить врага и полюбить его. Ему не понятны были душевные муки лежащего на смертном одре героя. А Наристе с яростью рассказывала о возвышенном духе и вере князя в Бога, который показал ему высшую истину. Поводом для ссоры послужила фраза Наристе о том, что «Атай не верит в Бога». На что Атай разозлился и сказал, что он атеист и комсомолец. Но теперь все это вспоминалось с ностальгией и улыбкой.

— Знаешь… — Наристе, нервно теребя край скатерти, вздохнула, — я хотела с тобой поговорить…

Атай посмотрел на неё, ему стало всё ясно теперь. Она его любила всё это время, и он тоже любил её. Для него сейчас не существовало никого, кроме Наристе. Он взял её ладонь и приложил к своим губам. Он притянул девушку к себе. Она не сопротивлялась. Все случилось в один миг. Они оба, обезумевшие от долгой разлуки и переполненные чувствами, не могли насытиться друг другом. Тела их сплелись в одно целое. Наристе всего лишь не хватало его взгляда, всего лишь его голоса, чтобы дремавший внутри вулкан вырвался и горячей лавой заполнил её сознание. А потом была горькая правда… Атай нежно провел по волосам Наристе и заплакал. Он обнял девушку и, целуя её, повторял: «Что я наделал? Почему так поздно! Наристе, почему?»

Ничего непонимающая девушка лишь повторяла: «Почему поздно? Никогда не поздно, любимый…»

— Поздно, Наристе, поздно…. Я женюсь завтра. — Он стиснул свою голову словно ему хотелось раздавить её.

Наристе от неожиданности застыла. Как? Почему? Почему он сразу не сказал ей этого? Почему он говорит это сейчас, когда, когда…. В этот момент внутри её все окаменело. Образ Атая стал терять отчетливость, глаза наполнились самыми горючими, как ей казалось в том момент, слезами. Она лишь смогла тихо прошептать:

— Уходи…

Свадьба была скромная. У молодоженов много разных других обязанностей, и потому предаваться праздности не было. Алия бойкая и веселая, была совершенно не похожа на Наристе — это Атай отметил сразу. Несмотря на то, что он стал счастливым молодоженом, в глазах его появилась тихая тоска. Он любил Алию, но совсем другой любовью.

А Наристе забыть не мог. Задорный смех Алии, он сравнивал с тихой улыбкой Наристе, смешливость характера жены — с застенчивостью школьной любви. Нет, теперь всё встало на свои места. Он, как мужчина слова, не мог не выполнить данного обещания в любви и верности. Но всё же, вступая на путь долгой семейной жизни, нарушил этот обет, и теперь корил себя за то, что не смог совладать с чувствами, нахлынувшими на него в день встречи с Наристе. Ему хотелось увидеть её, но он понимал, что это бессмысленно.

Спустя некоторое время Атай с женой вернулся в Ленинград продолжать учебу. Он старался не думать о Наристе.