Назира Раимкулова - Останься со мной навсегда

У Урмата сжалось сердце. Он подошел к водителю машины и, поздоровавшись, отвел его в сторону.

— Ты их родственник? — спросил он у Анвара.

— Нет. Я просто по просьбе родственников жены помогаю, а что?

— Понимаешь… — Урмат замялся. — Дело в том, что нет её, бабушки их. Умерла она, почти два года, как умерла…

— Ааа, — сокрушенно вздохнул Анвар, — и что теперь делать?

— Так и я не знаю, дети до сих пор думают, что она жива. Как им сказать, я даже не знаю.

Подбежал Бакыт, он стал теребить рукав Урмата.

— Урмат байке, пойдемте быстрее, она ждет, наверное, бабушка наша, пойдемте!

Бакыт тянул Урмата за руку. У Урмата подкашивались ноги, пересохло во рту. Он растерянно смотрел на ребенка, не находил слов и не знал, что сказать, глядя в эти чистые лучистые глаза, успевшие увидеть и познать жестокость мира, в котором он делал лишь первые шаги.

— Да, да… пойдем… — мужчина поддался ребенку, который вел его к истине, горькой и неминуемой.

Они шли втроем по той самой тропинке, через поле, где росло дерево. Бакыт радовался и говорил, говорил о бабушке, о том, как она их любит и ждет и как она обрадуется, когда увидит их. Как удивится она, что они вот такие самостоятельные, сами нашли её и приехали за ней.

Вечер обещал выдаться замечательным. Крона дерева медленно растворялась в багровеющем закате, листья становились на просвет совершенно загадочными, и от медленного дуновенья ветра казалось, что они шепчут какое-то волшебное заклинание.

Когда они подошли к дереву, Урмат остановился и сказал, что надо немного передохнуть. Он присел на траву и пригласил жестом мальчика. Тот неохотно, но все же согласился.

— Бакыт, мне надо тебе кое-что сказать… — Урмат закурил сигарету и, не выпуская дыма, задумался. Мальчик, заметив замешательство Урмата, с тревогой посмотрел на него. Выпустив дым через ноздри, вздохнув глубоко, Урмат продолжил:

— Понимаешь, жизнь такая сложная. Она полна всяких неожиданностей. Бывает так, что мы ждем, надеемся и планируем, а когда наступает момент, всё идёт не так… Понимаешь? — Урмат погладил по голове Бемку, притихшую и слушавшую всё, что говорилось, словно она понимала, о чём речь.

— Не знаю, я ведь еще не взрослый, — сказал Бакыт.

— Бемка, иди собери-ка там цветов, — сказал Урмат девочке. Той не надо было повторять дважды, она быстро вскочила и побежала вприпрыжку по полю, останавливаясь и наклоняясь, чтобы сорвать цветок. Урмат, видя, что девочка отошла далеко и не может их слышать, сказал:

— Ты взрослый. Только ты сам еще этого не осознаешь. Я вот тут думал… как тебе сказать…

— С мамой что-то случилось? — мальчик испуганно посмотрел на Урмата.

— Нет, конечно, нет. Ничего не случилось с твоей мамой, с ней всё в порядке. Она поправляется. Я о другом, понимаешь, — Урмат снова остановился, подбирая нужные слова, — просто жизнь такая сложная, и всё не так, как нам хотелось бы… Вот ты искал свою бабушку, шел столько времени, и всё зря.

Бакыт начинал понимать, о чём никак не мог открыто сказать Урмат. Он смотрел перед собой на траву, сквозь которую было видно ползающих муравьев, собирающих на зиму корм. Он заметил, как один муравей не мог забраться на тростинку, ноша была не по размеру. Мальчик думал: вот и он сам, не посоветовавшись, решил и пошел вместе с Бемкой на поиски бабушки, он слишком много на себя взял! И что он теперь скажет Бемке? Она ведь так ждет этой встречи? Муравей расплывался. Слеза, вобрав в себя всю горечь детского сердца, от тяжести упала прямо на насекомое. Муравей забарахтался, пытаясь выплыть из соленого озерца, наконец, ему это удалось. Бакыт молчал. Урмат понимал, что сейчас его успокаивающие речи ни к чему, что мальчик сам переживает всё изнутри. Ему вдруг захотелось по-отцовски прижать мальчика, но он сдержал себя и лишь похлопал Бакыта по плечу. Прибежала Бемка, в руках у неё был неумело собранный букет всех цветов радуги. Она, запыхавшись, плюхнулась рядом с братом.

— Ты что? Ты плачешь? Бакыт? — она заглянула ему в лицо, и стала вытирать руками слёзы брата, размазывая их своими потными ладонями по лицу. — Не плачь, не надо, Бакыт, я… я тоже плакать буду… — девочка обняла брата и стала, всхлипывая, успокаивать его. Бакыт лишь смог уткнуться в хрупкие плечики сестренки. Сейчас во всём мире не было несчастней его! Он был несчастлив оттого, что не в силах признаться сестренке, что надежда их угасла…

Урмат, не выдержав, встал и закурил. Он отвернулся от детей, чтобы они не увидели, как горячая слеза обожгла его колючую щеку. Он казнил себя в этот момент за невнимательность и за то, что, не проверив всё, отправил детей на поиски умершей бабушки. За то, что это он послал их и убил их маленькую надежду. Он злился за этих детей на судьбу, которая, жестоко оторвав их от материнского подола, лишив отцовской ласки, бросила их посреди дороги, в начале пути… А сколько еще таких же похожих судеб у детей? И что он сделал для них и для других? Что он сможет сделать для Бакыта и Бермет? Что он? Кто он? Неужели за всю свою жизнь он не разглядел, к чему шел, как шел, с кем шел? Он вспомнил, как когда-то, решив стать милиционером, он видел себя героем, спасающим людей, раскрывающим преступления, нужным. Вот оно! Нужным человеком! Он, наконец, нашел слово, которое ответило на все его вопросы разом. Да, да! Он нужен, он нужен этим детям! Он может помочь и поможет им не сдаваться и не потеряться в этом огромном бренном океане жизни. Докурив сигарету, Урмат кинул взгляд на детей. Девочка, крепко обняв брата, сидела рядом с ним на корточках. Лицо мальчика распухло от слез, и он лишь шмыгал носом, пытаясь успокоиться. Подняв глаза на Урмата, Бакыт спросил: