Ирэн Роздобудько - Двенадцать. Увядшие цветы выбрасывают (сборник)

Наконец женщина выпрямилась, сделала шаг в сторону стены и замерла почти в такой же позе, как и Хелена, притаившаяся в другом конце длинного коридора. Женщина не видела ее. Хелена узнала ту, которую про себя назвала Сомнамбулой, – женщину, застрявшую на грани сна и пробуждения в песках собственного сознания. Итак, это была женская палата. Та самая, откуда были все ее собеседницы.

Постояв с минуту неподвижно, Сомнамбула двинулась вперед. Хелена еще больше вжалась в стену. Что будет, если женщина заметит ее? Поднимет шум? Испугается и начнет кричать?

Она не успела решить, что предпринять, как из двери снова робко выплыла чья-то тень. Длинные волосы в лунном свете светились тусклой медью. Хелена узнала Жанну, девушку из приюта мыльных пузырей!

Хелена уже не думала о ночной маршрутке, просто ждала, что будет дальше. Обе тени неподвижно замерли у стены, свет очерчивал их контуры. На третий раз дверь все же заскрипела – в нее протискивалась полненькая сказочница-стюардесса Тувеянсон. Она суетливо поправила прическу (волосы ее были аккуратно собраны в загогулистую высокую «ракушку») и присоединилась к этим двум. Так постепенно из дверей палаты вышли все ее обитательницы. Двух последних Хелена окрестила для себя так: Русалочка (та, что любит стоять под душем) и Галеристка (женщина, пострадавшая от картин).

Галеристка, вышедшая последней, осторожно прикрыла дверь палаты. Хелена с интересом ожидала, что они будут делать в темном коридоре, пять выстроившихся у стены теней казались ей фантомами. Наконец женщины, отделившись от стены, двинулись вперед. Это было фантасмагорическое зрелище!

Они медленно шли друг за другом, след в след, их длинные серые халаты напоминали древнеримские тоги, а замедленные движения делали похожими на спящих в ночном море рыб. Куда они плывут?

Хелена с тревогой посмотрела на уголок дежурной медсестры. Несмотря на здравый смысл, ей не хотелось, чтобы та вдруг вернулась и нарушила это видение, подняв шум и вызывая санитаров.

Странная процессия остановилась у двери другой палаты в нескольких метрах от того места, где притаилась Хелена.

Сомнамбула протянула руку и согнутым пальцем чуть слышно простучала по дереву три-четыре такта. Нетрудно было догадаться, что это был условный сигнал! Из-за двери послышался легкий скрежет металла по металлу, и она приоткрылась ровно настолько, чтобы в нее могла протиснуться самая дородная из женщин. Все это явно происходило не в первый раз!

Пять теней быстро проскользнули внутрь комнаты.

Черная вода ночи, уже затопившая коридор до краев, снова стала незыблемой. Хелена оторвалась от стены и направилась к той двери. Она была уверена, что знает, кто именно обитает за нею!

К счастью, дверь осталась чуть приоткрытой. Щель была размером в два-три пальца. Хелена снова прижалась к стене, пытаясь превратиться в ухо. В огромное ухо. Собственно, то УХО, которым она и была в последнее время…

То, что произошло дальше, показалось Хелене сном…

– Приветствую вас, уважаемые. Садитесь… Устраивайтесь поудобнее.

Хелена узнала голос того, кого назвала Технологом. Из-за двери послышался характерный шорох.

– Итак, сегодня мы поделимся последними впечатлениями. Собственно, я еще не вполне уверен, но, думаю, мы на правильном пути.

– В чем, позвольте спросить, вы не уверены? – слышит Хелена голос Жанны. – Помню, вы так же сомневались в отношении меня.

– Было дело, – подтверждает Технолог, – но вы вернулись оттуда . А она продолжает жить там . И, похоже, ей это нравится.

– Не согласен. Категорически не согласен!

У Хелены колотится сердце, ведь это голос ее последнего собеседника – того, кто привиделся ей в пустой комнате и которого она назвала «Веронезе».

– Она – наша, – говорит Веронезе. – Она – наша, хотя и боится признаться в этом даже себе.

– Не забывайте, что мы должны быть осторожными, – предупреждает Технолог. – Любое вмешательство внешних сил может все испортить. Как считают остальные присутствующие?

Зависает пауза.

– Я согласна. Она – наша, – голос принадлежит Сомнамбуле.

– Наша… – эхом отзывается Русалочка.

– Не знаю. (Этого мужчину Хелена назвала Наследником).

– Не знаю… – голос Галеристки.

– Наша! – бархатный баритон Олигарха.

– Она такая милая! – подхватывает Тувеянсон.

– Я не знаю. – Это произносит Странник. – Слишком мало времени, чтобы определить…

– Итак, – продолжает Технолог, – шесть против двух, двое – воздержались.