Ирэн Роздобудько - Амулет Паскаля. Последний бриллиант миледи (сборник)

«Где тебя искать, Милена? – со щемящей болью в груди подумал Араменко. – Ты не дала мне номера своего телефона, не оставила адреса… А была ли ты вообще, Милена?..»

Хмельная слеза потекла у него из правого глаза. Ярик Араменко с силой захлопнул дверь и вышел на свежий воздух. Ночь пахла сиренью…

…Эта ночь пахла сиренью.

– Ты слышишь, какой запах? – спросила Влада Макса.

Они, как это теперь иногда бывало, сидели за столом при свечах и ужинали. Влада открыла окно, легкий ветерок колыхал язычки пламени. Они трепетали, как флажки в руках пароходного сигнальщика.

«Интересно, о чем они говорят с нами?» – подумала Влада. Сегодня Макс чувствовал себя лучше, она даже обошлась без своего фокуса с зеркалом. Единственное, что сейчас волновало ее, – как сказать Максу, что она должна оставить его одного на целую неделю, и выдержит ли он эту неделю полного одиночества.

– Знаешь, – сказал Макс, – я давно уже не могу воспринимать запахи, особенно такие – они возвращают к жизни. Не будем об этом…

– Хорошо, не будем, – согласилась она. – Что тебе сегодня снилось, дорогой?

– Не говори со мной как с ребенком! Думаешь, я не понимаю, что со мной происходит? Долго ты будешь держать меня в той комнате?

– Пока не найду Жанну, – холодно ответила она. – Пусть она решает, что делать дальше…

– Я хочу искать сам…

– Хорошо, хорошо, – поспешила успокоить его Влада. – Мы будем искать вместе. Начнем прямо с утра, да? Сейчас поужинаем, поспим, а потом…

– Посмотри, какая тень на стене, – вдруг перебил ее Макс. – Она похожа на старьевщика в столовой для бездомных… Два стакана кефира перед ним и один окурок «Примы». Это я после смерти… Ты ТАМ не была, ты не можешь знать. Ты не знаешь чувства, которое зовется: «Мне ничего не нужно». В это «не нужно» входит все то, чего ты так безумно хочешь. Это так страшно. Наверное, пришло время платить за свое место на земле? Но почему так скоро? А может, мы с тобой уже заплатили – Жанной? Я – за свою писанину, за эти бесконечные рефлексии, за то, что все обращал в слова, за муляжи из слов, которые свисают с бумаги, как вот эти спагетти – дохлые и отвратительные, как черви. А ты… Думаешь, что я ничего не знаю?.. Есть такая картина Магритта – женщина счищает с себя тень мужчины, но она все равно остается на ней… Разве мужчина виноват в этом? Я хочу видеть людей. Мне теперь кажется, что у всех них, даже у мужчин, твое лицо… Когда ты отпустишь меня, Жанна?

– Скоро…

– Когда – скоро?

– Вот переживем эту ночь…

– Мы не переживем ее – она слишком долгая, Жанна… Я устал…

– Мы с тобой разные лягушки… – задумчиво произнесла Влада. – Я – та, что барахтается в кувшине с молоком, пока не собьет под собой масло.

– Знаешь, какие слова молитвы нравятся мне больше всего? «…да будет воля Твоя»! Только в них есть для нас большой смысл и надежда, остальное – жалкие потуги доказать, что бывает как-то иначе. Не бывает! Увы…

Макс опустил голову на руки. Влада знала – чтобы не начался приступ, нужно говорить. Говорить о чем-то другом, отвлечь его непринужденной болтовней.

– Слушай, Макс, помнишь, ты описал ту историю, что тебе рассказывал отец о бриллианте? Как ты думаешь, это правда или вымысел?

– О каком бриллианте?

– Ну, о том крашеном камешке, который нам оставил отец. Ты говорил с ним о нем, а потом написал рассказ… Расскажи мне, что ты об этом знаешь.

– А-а, ты про подвески Марии Антуанетты! – Влада увидела, что его глаза ожили. – Я не знаю, правда ли это… Но история интересная… Это сказка о маленькой Жанне в зеленом платье…

«О господи!» – подумала Влада.

– Расскажи мне эту сказку, хорошо?

– Это сказочка о маленькой Жанне, – снова повторил Макс. – Тогда она была фрейлиной королевы – самой красивой из всех фрейлин. Ей очень хотелось иметь бриллиантовые подвески, ведь в детстве у нее не было даже приличного платья. И она решила написать письмо от имени королевы епископу Страсбурга кардиналу де Роану с просьбой заказать у ювелиров очень дорогое украшение. Когда подвески были готовы, маленькая Жанна бежала с ними в Англию. А доверчивого кардинала арестовали и посадили в Бастилию. Вот и вся история…

– И это все?

– Маленькая Жанна прожила на эти бриллианты всю жизнь. А чтобы никто не мог доказать, что это те же украшения, она приказала одному из мастеров-ювелиров добавить на каждый камешек еще одну грань – двадцать восьмую. Во время следствия это и спасло ее от разоблачения, ведь на суде ювелиры, которые делали драгоценности по заказу кардинала, утверждали, что камни имеют только двадцать семь граней. Хитрая маленькая Жанна…