Дэвид Стори - Такова спортивная жизнь

Я допил виски. Я никогда прежде не задумывался, почему, собственно, я остался на Фэрфакс-стрит. То, что я узнал сейчас про Хэммонда, доставило мне большое облегчение. Мне показалось, что миссис Хэммонд здесь, в гостиной. Не то чтобы я ее видел, но я как-то ощущал ее присутствие.

— Так почему же вы остались там? — спросила миссис Уивер.

— Я сейчас как раз думаю об этом. Ну, если хотите, я с самого начала почувствовал себя там дома. Может быть, по привычке. Я чувствовал, что должен помогать ей… Конечно, поселился я там потому, что платить нужно было мало, и я решил, что мне повезло. А когда я там пожил, то увидел, как им туго приходится, и мне казалось, что будет правильно, если я немного помогу. А потом… так одно за другое и цеплялось. Ребята не слишком-то симпатичны на первый взгляд. Сперва я считал, что таких поганых… ребятишек поискать. Помнится, я думал, что они ревут и вопят весь день напролет. Наверное, она тогда сильно переживала, и ей было все равно. Ну, не знаю. Только когда я начал им помогать, они стали ждать этой моей помощи. Миссис Хэммонд всегда пробовала отказываться… вы ведь знаете, как это бывает у женщин. Но ей было нужно то, что я ей давал, а ребятишки и вообще не стеснялись. И вышло так, что я вроде бы заменил им отца. Во всяком случае, так теперь получается. Но мне-то всегда казалось… понимаете… что я остаюсь свободным.

— А теперь вы убедились, что это не так, — сказала она.

— Может быть. Дело просто в том, что она никак не хочет ничего признать. Ей кажется, будто я ей помогаю только из самодовольства. Ей кажется, что мне ни до чего нет дела, и я хочу только играть в регби, и чтобы меня узнавали на улицах, и все такое прочее. И она попрекает меня этим. И язвит меня за то, что я будто бы ничего не чувствую. Иногда она доводит меня до белого каления, и я пускаю в ход кулаки или ухожу. Вот как сегодня. Она думает, что мне нужно только, чтобы она уступила и стала по-настоящему… полагаться на меня, и тогда я сразу уйду и подыщу себе другую. Вот что она думает. А чтобы получилось, будто я и в самом деле такой, она собирает все сплетни, какие только обо мне ходят. Ну, представляете себе, чего ей могут насказать. И она не верит этим историям. Ей просто кажется, что это оружие против меня. Морковка, за которой я гоняюсь, стараясь доказать ей свои слова делом, и каждый раз она заявляет, что не может этому поверить, что я потерял… Я понимаю, что все это только слова. Я не очень вам надоел? Но ведь надо когда-нибудь высказаться, не то…

— Нет, нет, Артур. Что вы! Я просто потрясена. И очень рада, что вы мне все это рассказали. Мне и в голову не приходило, что вы способны так глубоко чувствовать.

— Наверное, я сам виноват. Я прирожденный профессионал. И не занимаюсь тем, за что мне не платят. Если бы мне прилично платили за то, чтобы я чувствовал, то, наверное, я сумел бы показать тут настоящий класс.

— Ну, вот это больше похоже на вас прежнего. Вот такие вещи вы обычно и говорите. И из-за них вас и считают… сильным. А ваше отношение к миссис Хэммонд… Это же совсем другое. Если бы вы на время спустились с высот, на которые возносит вас воображение! Мне кажется, я отчасти понимаю, чем вы напугали миссис Хэммонд. Наверное, вам удалось убедить ее в том, какой вы Сильный Человек, гораздо больше, чем себя самого. Для вас, возможно, это только оболочка. Но для нее дело обстоит по-другому, и деньги, которые вы зарабатываете, вещи, которые вы покупаете, ваши еженедельные фотографии в «Сити гардиан» — все это, наверное, внушило ей, что вы действительно величина. И наверное, она стала спрашивать себя, что вы могли в ней найти и каким образом, хоть раз показав, что вы ей дороги, она сумеет сохранить вас. Вам, мужчине, подобные соображения могут и не прийти в голову. Но поверьте мне, женщина обязательно будет думать об этом. А ее положение особенно уязвимо — вдова с двумя детьми. Вы же молоды и можете выбрать почти любую девушку в городе. Она, наверное, смертельно боится показать вам, что вы ей не безразличны. Особенно если сама она знает, что вы ей дороги, если она уже призналась в этом самой себе.

Выговорившись, мы оба откинулись в своих креслах. В темной комнате было очень тихо. Тикали часы, оформленные под штурвал. Но снаружи не доносилось ни звука.

— Прежде я очень восхищалась вами, — сказала она. — Как вам известно. И, несмотря на то, что произошло, вероятно, продолжаю относиться к вам так же. Иначе все это так меня не тронуло бы. И поэтому, Артур, не воображайте, будто я просто хочу с вами поквитаться… Когда обыкновенные люди, вроде вас, вдруг приобретают известность, это иногда приводит к самым неожиданным результатам. Теперь, вероятно, вы сами это понимаете. Как вам кажется, не стоит ли мне повидаться с миссис Хэммонд? Может быть, я сумела бы что-нибудь наладить.