Владимир Голяховский - Это Америка

Через неделю Френкель тоже устроил Лиле проводы, но это были «рабочие» проводы: после полудня в кафетерий госпиталя пригласили всех свободных от работы. Был накрыт фуршет: на длинных столах стояли закуски, бармен разливал легкое вино. Думали, что в рабочие часы народа придет мало, но, отрываясь от работы, ненадолго заглянули почти триста человек — всем хотелось попрощаться с Лилей. Френкель произнес небольшую речь:

— История доктора Берг в Америке — это история успеха: она из тех эмигрантов, которые сумели пустить здесь корни. Для нашего госпиталя большая честь, что она работала с нами. Могу с полной уверенностью сказать, что доктор Лиля — друг всех в госпитале. Мы желаем ей и ее мужу счастливо проводить жизнь на пенсии, путешествовать и делать много фотографий, — он преподнес ей дорогой фотоаппарат и расцеловал, все начали аплодировать.

Что верно, то верно: за годы работы Лиля сдружилась со всеми сотрудниками. Некоторые приходили к ней лечиться и приводили своих близких — доверяли ей. Казалось бы, трудно быть другом для всех, и она не прилагала к этому специальных усилий, просто всегда чувствовала себя среди американцев самой собой.

Сейчас ей надо было держать ответную речь:

— Спасибо за добрые слова и спасибо всем пришедшим. Я выбрала Америку своей страной и не ошиблась. Нам нелегко досталось место под американским солнцем, но могу сказать, что все мои ожидания сбылись. Но чего я не представляла себе, так это того, что обрету так много друзей, всех вас. Когда я получала разрешение на въезд в США, консул посольства в Риме сказал мне: «Для нашей страны это честь, что такой человек, как вы, выбрал ее для себя». Я была поражена и счастлива услышать это. А сейчас доктор Френкель повторил эти слова, сказав, что моя работа с вами — это честь для госпиталя. Спасибо. Но я думаю, что это не госпиталю честь, что я здесь работала, а мне честь, что русской эмигрантке доверили эту работу. Я горжусь высокой честью — быть американкой.

Вернулись они домой с цветами и грудой подарков. Через три дня им предстоял вылет в Европу. Перспектива пожить месяц в деревне без забот казалась мечтой. Перед поездкой Лиля в первый раз в жизни сделала маникюр: как хирург она никогда не могла позволить себе это.

После возвращения в Нью — Йорк их сначала охватывало по утрам странное ощущение — впервые в жизни не надо рано вставать и торопиться на работу. Лиле долго снилось по ночам, что она делает операции. И она волновалась, переживала, как было всю жизнь. Она ходила в госпиталь раз в неделю — помогала резидентам принимать больных в русской клинике.

Изабелла радостно улыбалась, встречая Лилю; она продолжала разбирать ее деловую почту и вела немногие оставшиеся дела. Она говорила Лиле:

— А Саша-то Фрумкин как изменился! Он стал такой заносчивый, гордый, не терпит возражений, всех считает ниже себя.

Действительно, похоже было, что Саша много возомнил о себе. Он уже купил квартиру в богатом районе Манхэттена, сумел вызвать из Москвы всех родственников и занимался их устройством. К Лиле он относился вежливо, но довольно сдержанно. Что ж, возможно, она в нем ошиблась.

А через пол года Френкель сказал Лиле:

— Я решил тоже уйти в отставку, стану консультантом, как ты. Новый директор выделил мне другой кабинет, и я приглашаю тебя разделить его со мной.

Так они оказались на одинаковых позициях и в одном кабинете.

Однажды на прием к Лиле пришла больная, которой она делала свою последнюю операцию. Молодая женщина шла легкой походкой, улыбалась, не переваливалась с боку на бок и не морщилась от боли. Ее нежно держал за руку муж. Оба выглядели счастливыми и сказали Лиле самое лучшее, что может услышать врач:

— Спасибо, доктор!

Шел 1998 год — год Алешиного семидесятилетия. Они с Лилей были пенсионерами уже два года. Что делают американцы среднего класса, когда выходят на пенсию? Многие из суетного Нью — Йорка или других больших городов переезжают во Флориду или Аризону. Их привлекает теплый климат и низкие налоги этих штатов. Есть фанатичные любители игры в гольф, они переселяются поближе к игровым полям и проводят остаток жизни в игре, кто-то интенсивно ходит в фитнес — клубы и бассейны или пускается в путешествия по миру…

Лиля с Алешей, сугубо городские жители, отрываться от жизни Нью — Йорка не собирались. Район их дома, да и весь Бродвей, стали более комфортными и безопасными, на месте старых домов поднялись новые многоэтажные, уехали беспокойные латиноамериканцы, не стало грязи, шума и преступности. Рядом с прежними супермаркетами появились магазины (итальянский, корейский овощной, еврейский кошерный) и рестораны (индонезийский, японский, итальянский и два китайских). Не было только русского магазина и русского ресторана — квартиры в их районе дорожали, и русские эмигранты здесь не селились.