Кэтлин Сейдел - Вновь, или Спальня моей госпожи

— Почему?

— Ну… — она села на постели и провела рукой по волосам. — Я никогда не сделала бы ничего подобного, если бы на лестницах не постелили ковровых дорожек…

— Это тебя вполне извиняет.

— Благодарю. Понимаешь, все недоумевали, куда же ты пропал…

— А разве я — рабочий, ответственный за настилку ковровых дорожек?

— Ну и я вроде как… нет, «вроде как» не подходит. Я все им начистоту выложила. Не надо было им рассказывать. Мне очень жаль, что я… Но я сделала это.

…Как это на нее похоже!

— И как они отреагировали? Был страшный переполох?

— Еще какой! Мы с языка у них не сходили. Вот я и думаю, может, стоит пока держать все в секрете, а в первый же мой выходной состряпать докладную записку. Ведь в эпоху Регентства поступали именно так — давали заметку в газету и ждали, что из этого выйдет. Думаешь, я не смогу на некоторое время прикусить язык?

— Нет, — ответил он уверенно, отбрасывая простыню и спуская ноги с кровати. — Все это очень забавно, и я не хочу ничего пропустить. Поеду поглядеть…

— Ты смельчак, — сказала она, уткнувшись лбом в его спину. Как только он войдет в студию, ей не понадобится ничего объяснять. Им все станет ясно.

И действительно, охранник тут же заулыбался, увидев, как Алек придерживает дверь, пропуская Дженни вперед. Он схватился за телефонную трубку прежде, чем за ними захлопнулась дверь.

Алек хлопнул ладонью по конторке охранника — жестом безмолвного, но дружелюбного приветствия. Потом проследовал за Дженни через холл. По ковровой дорожке. Фантастика!

Вчера вечером они долго говорили о Лидгейте. И оба пришли к выводу, что в любом случае дальнейшего развития для этого персонажа не предвидится. Пожалуй, интереснее будет без него — он уже порядком надоел. У него не хватило душевных сил даже на то, чтобы превратиться в настоящего злодея. И Алеку придется изображать герцога до тех пор, пока Дженни не измыслит для него какой-нибудь заслуженной Божьей кары, после Его Светлость отбросит коньки. Это было даже как-то стыдно. Ему казалось, что после всего пережитого им с Дженни надо продолжать работать вместе. Но Алек знал наверняка, что он не в силах больше играть герцога. Это равносильно профессиональному краху.

Впрочем, теперь неважно, где он будет работать. Ведь у него есть Дженни!

Огонек автоответчика на телефоне в ее кабинете бешено мигал. «Тринадцать звонков! — простонала она. — Вчера я ушла всего на полтора часа раньше, и за это время мне позвонили тринадцать раз!»

Ясно было, что стряслось нечто необычайное.

— Я устраняюсь, — ответил Алек. Он не Брайан и не станет изображать ответственное лицо лишь потому, что у него с Дженни особые отношения. — Сообщи, когда понадобится помощь.

Он спустился вниз. В гримуборной номер шесть все было по-старому. Та же мешанина из столиков и стульев, те же облезлые стены, а на гримировальном столике винегрет из рукописей, писем зрителей, тюбиков зубной пасты и бутылочек с полосканием.

Но посреди всего этого бардака стоял телефон. Чистенький, белоснежный, с кнопочками… К реквизиту он никак не мог иметь отношения. Во времена Регентства телефонов не было. А у этого еще и шнур, подключенный к телефонной розетке! Алек снял трубку. Гудок…

Дверь с треском распахнулась.

— Охранник сказал, что ты здесь и пришел вместе с Дженни, — заорал Рэй. — Это значит то, что я думаю?

— Откуда взялось это? — Алек указал на телефон.

— Так распорядилась Дженни. Теперь в каждой гримуборной есть телефон. — Но Рэю плевать было на все телефоны в мире. — Вы с Дженни все уладили?

Алек положил трубку на место. Телефоны в гримуборных многое изменят. Больше не будет очередей к аппаратам в холле. И если ты кому-то позвонишь, остальные не будут в курсе твоих дел. Он обернулся к Рэю.

— Да. Мы поженимся.

Рэй испустил крик ликования и хлопнул Алека по плечу.

— Поженитесь? Правда? Я уж было подумал, что мы с Элли — последние, кто на это решился…

Прежде, чем Алек успел раскрыть рот, дверь снова распахнулась. Влетели Карен и Трина, возбужденные, трещащие без умолку, перебивая друг друга.

— Ты вернулся! Отлично. Мы так соскучились.

— Ты пришел с Дженни. Что случилось? Она говорила, что ты ей не нужен. Расскажи!

— Да-да, мы должны все знать! Рассказывай!

Алек обнял Трину и поцеловал ручку Карен.

— Ни за что, милые леди. Это не ваше дело, мои дорогие.

Трина с размаху ударила его в грудь:

— Ну, перестань, не будь бякой! Говори, для нас это жизненно важно. Ты должен рассказать нам все.