Келли Тейлор - Небеса подождут

Анна познакомилась с Джулианом, когда он устроился на работу персональным менеджером в ту организацию, где работала она. Он попал к Анне в подчиненные и был на пару лет моложе ее, но она в него незамедлительно втюрилась. Она даже позвонила мне в первый же день, как только Джулиан вышел на работу, и сообщила, что только что познакомилась с мужчиной, за которого хочет выйти замуж, а Анна — не из тех людей, которые делают скоропалительные заявления, не будучи в чем-то на сто процентов уверены. Она в свое время клялась, что в ней от рождения нет ни капли романтических чувств и что она скорей сдохнет, нежели прошествует по церкви в белом платье с фатой. Именно поэтому эта новость меня так взволновала. К следующим выходным они уже встречались, и Анна объявила, что безумно влюблена в Джулиана. Она призналась мне, что у него есть пара-тройка недостатков, но что все это ерунда. Ну, любит мужик пропустить рюмку-другую время от времени, но разве мы все этого не любим?

Несколько месяцев спустя, когда Джулиан начал звонить на работу и сказываться больным после очередного загула, Анна его прикрывала. «Подумаешь, — говорила она тогда, — мы все после больших пьянок притворяемся хворыми».

Год спустя, когда Джулиан сам наконец признался в том, что у него проблемы с алкоголем, и согласился лечь в реабилитационную клинику, Анна звонила ему каждый день, параллельно очищая свою квартиру от пустых бутылок. Когда он вернулся к ней, бледный и истощенный, Анна приютила его. Она с ним разговаривала, она придумывала разные безалкогольные развлечения. Как-то раз она мне сказала, что готова ради него на все, потому что знает: он — ее мужчина. И она сама в это верила. До тех пор, пока однажды не вернулась домой с работы и не застала Джулиана в постели с одной из медсестер из реабилитационной клиники.

Мы с Джесс выхаживали Анну после этого удара. Мы с ней выпивали, подолгу разговаривали, укладывали ее в постель, ложились рядом и обнимали ее, пока она горько плакала. Каждую ночь она засыпала в слезах. Прошло несколько месяцев, и постепенно Анна стала холодной, желчной и циничной. Она успела переспать с таким числом мужиков, что мы потеряли счет. Она придумывала себе вымышленные имена, она давала мужчинам неправильные номера телефонов, а потом вышвыривала их посреди ночи из своей спальни. «Никто мне больше не заморочит голову», — заявляла она нам, и мы понимали: так и будет.

В прошлом году Анна решила, что больше всего на свете ей хочется забеременеть. Тогда и появился ее план насчет донора спермы. Мы с Джесс волновались за нее, но что мы могли поделать? Она была такая упрямая, что, если уж заберет что-то в голову, отговаривать ее бесполезно. К тому же она уже так долго была мужененавистницей, что такое решение было вполне логичным.

Я решительно закрыла фотоальбом. Анна ненавидела всех мужчин поголовно… пока не начала встречаться с Дэном. Как бы сильно я ни старалась, я никак не могла забыть нежность в ее глазах перед тем, как она поцеловала моего жениха. Как-то уж так получилось, что Дэн растопил ее ледяное сердце, и она снова стала «доброй и нежной» Анной, верящей в любовь. Эта «добрая и нежная» Анна могла спасти Дэна от одиночества, от желания напиваться до бесчувствия. Она могла его приютить, утешить, защитить, могла ухаживать за ним. Она была способна делать все то, чего не могла делать я. Даже если я не провалю свое задание, все равно я никогда не смогу прикоснуться к Дэну, никогда не смогу с ним поговорить. Что вообще умеет призрак? Парить у изножья кровати? Кого это утешит?

Я поднялась с пола и подошла к гардеробной. Мое свадебное платье по-прежнему висело на плечиках в пластиковом чехле, но оно было отодвинуто так, что мне была хорошо видна дверь, ведущая к чистилищу. За дверью находились эскалаторы, по одному из которых Клер вчера поднялась в рай. Я расстегнула «молнию» на пластиковом мешке, и кончики моих пальцев притронулись к мягкому шелку. Когда я была жива, свадебное платье для меня символизировало будущее. Теперь оно символизировало все то, что я потеряла. Я была настолько убеждена в том, что возвращаюсь в мир живых ради того, чтобы помочь Дэну, но… я себя обманывала. Я обманывала себя почти три недели. Не ради Дэна я старалась выполнить задание — он во мне не нуждался. По крайней мере, я была ему совсем не нужна в виде призрака. Нет, это я в нем нуждалась. Мне нужно было делать вид, будто я не умерла и что мы все еще сможем прожить вместе до скончания наших дней. Но такого понятия как «скончание наших дней» уже не предвиделось. Мои дни были окончены. А Дэн мог продолжать жить. Насколько же я была эгоистична, полагая, что он будет горевать обо мне всю свою жизнь!