Александр Новгородцев - Анимация от Алекса до Я, или Всё включено

— Что какашка? — переспросил я.

— Это что, Алекс? Всё работать, работать. Денег неможна. Здесь работа, там — работа, ням-ням — работа. Работа — какашка.

Я невольно согласился — так экспрессивно он это выпалил. Мы поговорили ещё о положениях аниматорского мироздания, общаясь на английском. Сезон только начинался, туристы несколько дней назад только стали заезжать. Затем я наткунлся на первое турецкое противоречие. В разговоре Мусти утверждал, что они втроём, он мистер Боб и Егор уже с месяц вкалывают здесь как волы. Но мне не захотелось начинать знакомство с сенсационных разоблачений и выяснять, как они здесь работали с месяц, если отдыхающие появились только сейчас. Может на манекенах тренировались, кто знает.

Пришла пора заезжать в отведённые апартаменты. На некоторых форумах я встречал восторженные записи аниматоров, как им — «Ааааа! Суууупееер!» — отводили за счёт отеля целые бунгало на команду, и они счастливо коротали в них свободное время, проводя выходные дни и часть ночей в весёлых попойках, преисполненные нежным отношениям к работодателям.

Следует упомянуть, что Rose Hotel в Кемере представлен несколькими корпусами. Первый Rose residence and Beach — пятизвёздочный, где я только что отобедал, находился на первой береговой линии и состоял из двух моноблоков корпусов. Один с лобби-баром, второй моноблок с рестораном, каждый со своей зоной ресепшена. А через дорогу от пятёрки, на второй береговой линии, располагалась одна 4-ёх этажная Rose Resort, имеющая статус 4 звезды. Ресепшэн — или административная зона оформления въезжающих, ресторан, мини-бутики, фитнес-зал, бассейн, бары и кроличий загон. И справа от Rose Resort, взятая отдельным забором в клещи, трёхзвёздочная Rose, как мы её называли — маленькая Роза — трёхэтажная, состоящая только из спальных номеров. С будкой охранного поста, часто пустующего в дневное время — рядом с оградой. Туда то мы и направлялись с Мусти, Джаном и багажом. Само здание малой Розы было не выделяющейся, приглушённой, кирпичной раскраски, большей частью скрытое близко-посаженными декоративными деревьями. Внизу проглядывали окна дополнительного, подвального этажа с балкончиками, основанием утопающими в грунте. Лицо человека, задумай он выйти на такой балкон, оказалось бы вровень с моими коленями. На территории, перед фасадом, также находился бассейн, хотя по размерам сия купальня была ближе к слоновьей ванне. В настоящий момент он переживал не лучшие времена да и засуху, судя по листьям и мусору, скопившимся на его дне.

Мустафа поделился с нами радостью, что летом, в разгар сезона, он будет наполнен водой и отдан в наше пользование для весёлых ночных попоек. Я представил, как мы здесь будем зажигать с тщательно отобранными для подобного времяпрепровождения девицами, с музыкой, с выпивкой. Представил себя, делающего сальто в подсвеченную ночную воду. Взгляд наткнулся на использованный аксессуар для половых утех, устроившийся по центру чуть влажного дна, в гербарии из подмокшей травы и радужная картинка потеряла свою целостность и поблекла.

Внутри здания — эхотворящий холл, и по внутреннему устройству корпус походил на французский знаменитый форт Боярд. Вернее сильно уменьшенную копию, лишённую к тому же массы интересных деталей. Четыре пальмовые кадки по углам, пара диванчиков в холле и два верхних яруса с дверными проёмами. На второй и третий ярус ведёт винтовая лестница, дающая начало перилам, проходящим через весь этаж вкруговую. Сейчас турецкий форт Боярд выглядел как перед реставрацией и пустовал в ожидании своего Паспарту.

Напротив ожидаемого мною заселения на первый этаж или верхние ярусы, Мусти повёл нас вниз по бетонной лестнице в сумрачный подвал, который резко выделялся сырым запахом постиранного белья с вкраплениями заплесневелости. На анимацию отель выделил 2 комнаты. В одной проживал Егорка, в другой турецкоподанные Боб и Мустафа. По беспорядку, развалу и степени захламлённости, комнаты словно негласно соревновались меж собой, чья больше будет напоминать логово разбойников-грязнуль. Не перепутать их можно было только по количеству вскопанных как огородная грядка кроватей. Я затащил свою поклажу в ту комнату, где одно из двух имеющихся спальных мест претендовало на свободу, сгрёб хлам наваленных шмоток с неё и присоединил к куче на соседней койке, тем самым выбрав своим сожителем Егорку. Джан, пыхтя, потащил свой чемодан в другую дверь, где общее число кроватей равнялось трём.