Ю Мири - Золотая лихорадка

— Мама!

— Ну-ну, что ты…

Подросток почувствовал себя так, словно из него ложкой выскребли душу, он озадаченно уставился на рот Тихиро, но оттуда вырывалось лишь частое дыхание.

— Мама…

— Не бойся, не нужно, всё хорошо.

Непонятно было, матери или Тихиро принадлежит этот проникновенный голос, заставляющий трепетать его барабанные перепонки. Новая вспышка молнии запечатлела в его зрачках переплетённые в объятии нагие фигуры, и в этот момент кровать, словно плот, подхваченный морским течением, стала дрейфовать прочь.

Когда он вернулся домой после того, как отвёз Тихиро в «Золотой терем», было десять часов двадцать две минуты. Он и сам не знал, зачем смотрит на часы, когда никакой необходимости знать точное время нет. Вчера они под проливным дождём приехали из Дома траурных церемоний в Кубояма в четыре часа двадцать шесть минут. Может быть, оторвавшись от школьной жизни с её чётким распорядком, он чувствует себя неприкаянным и потому пытается оставить в голове зарубки о бессмысленно и незаметно летящем времени? Эта мысль вертелась у него в голове, когда он разувался.

Взглянув на Коки и убедившись, что он спит, подросток снова спустился на первый этаж, но стоило ему открыть дверь в гостиную, как все клетки его мозга словно впали в ступор и он озирался по сторонам, не в силах сообразить, зачем шёл сюда. Маленьким он не столько страдал от одиночества, если все уходили, сколько мыкался по дому, не зная, во что бы поиграть. Если ничего так и не приходило в голову, он забирался туда, где его никто не смог бы найти, и, сидя в шкафу или в кладовке, сам с собой играл в прятки. Страх, что в дом залезут воры, постепенно сменялся надеждой на то, что это случится, но, разумеется, его всегда ждало разочарование. Подполье, где было меньше всего шансов быть обнаруженным, всегда оказывалось запертым, и только однажды дверь оставили открытой. Когда он сделал шаг в кромешную тьму, где даже очертания предметов не проступали, на него нахлынул такой ужас, что он оцепенел, и застывшее тело, казалось, вот-вот пойдёт трещинами. «Кто там?» Когда он услышал этот голос, то сердце чуть не выпрыгнуло у него из груди, он завопил как безумный и опомнился на лестнице, где он катался по ступеням весь в слезах. Неужели это отец был в тот день в подполье? Что он мог делать там в полной темноте?

Подросток сошёл по ступеням вниз. Даже когда он стал учеником средней школы, то всё равно, спускаясь в подполье по зову отца, он приглушал шаги. Затаив дыхание, он потянул за ручку, но дверь не поддалась, она была заперта. Когда же приходил отец — вчера или позавчера? Подросток подумал, что лучше было бы на этот раз удержаться, но колотящееся всё быстрее сердце толкало его действовать, и, вынув из кармана копию ключа, он вставил его в скважину. Да, отец, очевидно, приходил домой — на полу не было подброшенного вчера ключа. Подросток окинул взглядом каждый уголок комнаты, после чего быстро сдвинул диван и стол, завернул ковёр и поднял крышку тайника. Поставив руки по краям люка, он свесил ноги вниз, словно отжимался на брусьях. Ощутив ступнями прохладную и гладкую поверхность золотых слитков, он отпустил руки и расположился на корточках на дне тайника. Потянул молнию дорожной сумки — оттуда выглянули перехваченные круглыми резинками пачки десятитысячных купюр. Открыл крышку незаклеенной картонной коробки — она тоже была плотно набита пачками замусоленных купюр. Одну пачку подросток сунул себе в карман.

Приведя всё в прежний вид, подросток вышел из подпольного помещения и снова поднялся к себе, было десять часов пятьдесят четыре минуты. Ощущая себя всего лишь свидетелем тщательно спланированной кражи, он старался поверить в то, что действовал хладнокровно, но выступившая на лбу испарина и гулкие удары в груди выдавали его. Когда он засовывал пачку денег под матрац, раздался звонок домофона. Спустившись в прихожую, подросток удостоверился, что на экране монитора отразилось лицо женщины средних лет, и, приложив к уху трубку, задал вопрос:

— Кто там?

— Моя фамилия Сирокава, я из бюро Вакамацу по найму сиделок и домашней прислуги.

— Открываю. — Он нажал кнопку, отпирающую ворота.

Коки уже приготовился и стоял перед дверью.

— Это не друзья, это новая домработница пришла на собеседование. Потом пойдём в «Макдональдс», а сейчас побудь у себя в комнате, ладно?

Убедившись, что Коки поднялся в свою комнату, подросток открыл входную дверь.