Ирина Семина - Линия Жизни

— Сейчас, — буркнул тот и полез через ограждение. — Не дышите! Вторая волна идет!

Вторая волна оказалась еще хуже первой. Видимость почти исчезла, запах стал и вовсе невыносимым.

— Держись, терпи! Это минут пять будет длиться, потом полегчает, — сообщил работяга. — Как только кончится — вытянем тебя, не бойся.

— Ой, мамочки, — только и простонала я, едва успев отдышаться до третьей волны. — Да что ж у вас тут творится???

— Да эти хозяева сами не знают, что творят, — с досады сплюнул он. — Все, не дыши! И глаза лучше закрой, а то зрение упадет. Дым их разъедает.

Мне показалось, что прошла целая вечность до того, как чадный смрад стал рассеиваться. Я успела вдосталь надышаться этой гадостью, и у меня вышло некоторое помутнение в мозгу, поэтому я плохо запомнила, как они меня там вытаскивали. Но вытащили, хотя мои любимые итальянские сапоги и остались в луже конденсата.

— Ну ты как? — озабоченно спросил меня работяга.

— Плохо, — прохрипела я. — Жуткое место. Как вы тут вообще еще не разбежались?

— Дык мы ж с очистных, — пожал он плечами. — Если еще и мы разбежимся, все тут кругом погибнет на фиг. Тут знаешь какое задымление бывает? Иногда по нескольку раз в час авралим. И вредные вещества лавиной прут — смолы, конденсат, канцерогены всякие. Надо все собрать, разложить на составляющие, утилизировать, да еще и последствия ликвидировать.

— Что-то у вас с ликвидацией последствий плоховато, браток, — заметил житель Коленной Чашечки. — Вон как все уделано, глаза бы не глядели.

— Так не успеваем же! — махнул рукой тот, что с очистных. — Пока мы одно чистим, она уже следующую порцию дыма напускает.

Захлебываемся! Уже и соседи жаловаться стали, что на них тоже задымление действует. Печенка вон давеча вообще бунтовать начала. Там у нее тоже условия не ахти, засоренность большая, болеет она, вредно ей дымом дышать…

— А кто это «она», которая дымит? — спросила я.

— Хозяйка наша. Она тут всем владеет, ну и рулит, как сама пожелает. О последствиях не думает — ей, похоже, по фигу, что все остальные тут задыхаются, к чертовой матери. Все прокоптила, зараза!

— Точно, зараза! — горячо согласилась я. — А вы бы на нее в органы написали!

— Так органы сами на нее и жалуются все время, — простодушно удивился наш спаситель с очистных. — Хозяйке никто не указ, это ж ее личные органы. Она ими и управляет как заблагорассудится.

— Везде коррупция! — ахнула я. — Вот уже и органы все под хозяевами ходят…

— А ведь когда-то здесь цветущий край был! — мечтательно произнес местный. — Все свеженькое, розовое, воздушное! А кислорода-то сколько! Сплошной озон! Тут вечная весна была, если хотите знать! Все цвело и благоухало! А сейчас вонь повсюду стоит, смрад, деревья вон желтые круглый год, и трава пожухлая. Все 365 дней в году — осень.

— Да, цвет лица у тебя нездоровый, друг, — подтвердил коленночашечник. — Землистый какой-то, да и одутловатое лицо-то.

— А как я буду выглядеть, если всем этим дышу? Я розовый-то был в последний раз давненько, когда еще трубы конденсатом не забились…

— А почему ваш конденсат на чужой территории? — вспомнил человек с Коленной Чашечки. — Мы ж вроде в опасную зону не лезли, поодаль проходили, а вот она все равно вляпалась.

— Опасная зона с каждым днем расширяется, — объяснил тот. — Хозяйка же не дает нам времени на генеральную чистку, а в режиме аврала попробуй поработай! Только текущую и успеваем делать, да и то наспех. Трубы уже ни к черту, там просто пробивать под давлением все надо, и промывать еще потом. Смола — она ж густая и липучая, с ней так просто не справишься. В общем, отдыхать некогда.

— Вот и мы с отложением солей мучимся, — согласно подхватил коленночашечник. — Откуда она и берется, эта соль? Залежи уже!

— Так все из-за дыма, — ответил работяга. — Он воду связывает, видать, соли-то ваши растворяться и перестали. От него вообще все трубы хрупкими становятся, словно стеклянные, того и гляди, лопнут! — такой он, понимаешь ли, зловредный, этот дым.

— Ребята, а у вас закурить не найдется? — попросила я. — Очень уж я перенервничала, а своих не взяла.

— За-ку-рить? — раздельно спросил работяга, пристально уставившись мне в лицо.

— Ну да… сигарету, — немного растерявшись, уточнила я. — Или вы не курите?

— Слышь, друг? Ты где ее нашел? — не отрывая от меня подозрительных глаз, спросил заводской. — Ты ее давно знаешь?

— Да нет, только что познакомились. Я ее на левой стороне подобрал, неподалеку от Сердца, ей там дурно стало. А что?