Леонид Иванов: новые времена - новые заботы

— Это у свинарки Гуляевой, — сообщил Григорий Михайлович. — Раньше она была дояркой, награждена орденом Ленина и вот второй год уже ухаживает за свиньями. Получается у нее хорошо. Да и вообще у доброго работника на любом участке ладно выходит.

Я уже знал, почему передовая доярка стала вдруг свинаркой. Это в результате перестройки хозяйства на более узкую специализацию: всех коров свели на одну ферму, и там, где работала Гуляева, их не осталось.

Свиноводческий лагерь состоял из множества маленьких домиков, они очень похожи на те, что возводят теперь в пригородах владельцы дачных участков, только размером поменьше. Домики этого лагеря — их здесь более сотни — образуют замкнутый четырехугольник. В каждом домике живет одна матка со своими поросятами. Домик от домика в полуметре, но на этом пространстве оборудована столовая для поросят. Из домика в столовую сделали лаз, в него могут пролезть только поросята. Сама же «хозяйка» кормится в домике. Еще один лаз сделан в задней стенке домика, через него поросята в любое время могут выходить на прогулку по зеленой травке. Матка же гуляет отдельно, на внутреннем дворе лагеря.

К нам подошла Гуляева — миловидная, добродушного вида женщина лет сорока с небольшим. Улыбнулась:

— Нравятся наши малыши?

А в это время одиннадцать малышей крайнего домика прилипли к соскам матери и так сладко посасывали, что от удовольствия закрыли глазки, не обращая никакого внимания на гостей.

— Расскажи, как осваивала новую профессию? — просит Григорий Михайлович.

— Первый-то год все приноравливалась… Другой раз выпустишь поросят на прогулку, а они заиграются там и свой домик забудут. — Гуляева улыбнулась. — Их же на лужок-то высыплет сразу штук триста. В общем-то они быстро привыкают и к своей матери, и к своему домику. Но все же первый год было потрудней, конечно.

Вот соседка моя Степанида Сальникова всю жизнь на свиньях, так она в прошлом году только за экономию прямых затрат получила в премию семьсот рублей.

— Ты тоже получила, — возразил Ефремов.

— Получила, но поменьше…

А все же приятно слышать из уст свинарки такие слова: «экономия прямых затрат». Если рядовые рабочие разбираются в вопросах экономики, то можно ждать и экономии.

— Зато нынче много получишь, — заметил Ефремов, показав рукой на развевающийся флаг.

Татьяна Иосифовна слегка смутилась.

— Нынче, конечно, получше дело идет.

— Чего там получше, говори — отлично! — раздался голос подходившей женщины. — Шутка сказать — две нормы по привесу!

Это и была Степанида Сальникова. Она-то и рассказала, что нынче Гуляева всех свинарок обошла.

— Вот и флаг теперь у Татьяны, а то все у меня больше был. — Говорила это Сальникова без видимой зависти. По всему видно, что женщины дружат.

Я спросил про заработки. Ответила Гуляева:

— Кто не ленится, тот хорошо получает.

— Об этом чего говорить, — поддержала и Сальникова. — У нас с Татьяной более двухсот в месяц выходит, а самые главные премии впереди, вот сдадим поросят в откорм да подсчитаем годовую экономию.

Когда мы расстались со словоохотливыми свинарками, Григорий Михайлович констатировал:

— Настроение у женщин отличное!

Но из дальнейшей беседы выяснилось, что домики-то эти поставлены от нужды. Теперь везде поросят содержат в типовых помещениях, а в совхозе их пока не хватает. Потому-то и настроили почти три тысячи таких домиков.

А на другой ферме мы видели навесы, крытые соломой. Под ними размещались откормочные свиньи. И опять пришлось сооружать эти времянки только потому, что недостает типовых помещений.

— Что же получается? Домики на выпасах — из-за нужды, навесы тоже. Зачем же создавать эту нужду? — спросил я.

— Но наш коллектив решил за один год увеличить

производство свинины на тридцать две тысячи центнеров, — заметил Григорий Михайлович. — Свинарки взяли обязательство наростить нужное количество поросят. А раз так, то мы обязаны суметь и откормить их.

— Так, может, надо было планировать увеличение не на тридцать две, а на двадцать тысяч, то есть на столько, на сколько позволяют нормальные условия?

— Но мы же справляемся с взятыми обязательствами, — просто сказал Григорий Михайлович. — Мясо-то стране нужно именно сейчас, вот мы и приспособили все подручные средства.

Тогда я хорошо понял, что работники совхоза действительно много дополнительных трудностей взвалили на свои плечи. И это не могло не вызвать чувства глубокого уважения к ним.