Большая игра профессора Дамблдора

А пока отметим небольшие странности в речи Дамблдора. Он громко и доходчиво объясняет, чего нельзя делать школьникам — само собой, дальше остается только отследить, как много времени понадобится Гарри, чтобы нарушить абсолютно все перечисленные Директором запреты. Что-то Дамблдор, как та английская леди из пословицы, слишком протестует. Даже Перси просек нечто необыкновенное и недоумевает по поводу Директорских нарочитых предупреждений:

« Странно, обычно он объясняет, почему нам нельзя куда-то ходить ».

Действительно, странно. Но не объясняет, и все. И нельзя отрицать, что намек подкинут так же ненавязчиво, как таинственный сверток в Гринготтсе — и настолько же разжигает любопытство.

БИ началась.

Ну и напоследок: в первую же ночь в Хогвартсе Гарри снится сон — ох уж эти его сны… мимо них проходить не следует.

« У него на голове сидел тюрбан профессора Квиррелла, и этот тюрбан все говорил с ним, доказывая, что ему нужно немедленно перевестись в Слизерин, потому что это — его судьба. Гарри спорил с тюрбаном, говоря, что не хочет идти в Слизерин; тюрбан становился все тяжелее и тяжелее; Гарри попытался снять его, но тот только стал теснее и до боли сжал голову ».

Первое документированное свидетельство о связи Гарри с Волдемортом? Или — чего не приснится на непривычно сытый желудок? Нет, вероятнее всего, это действительно реакция на контакт. Как и боль в шраме, возникшая, когда Гарри встретился взглядом со Снейпом (а по сути дело не в Снейпе, но в том, что Гарри смотрел в затылок Квиреллу — то есть прямо на то, что осталось от лица Волдеморта).

Кроме того, в том же сне подсознание Гарри ассоциирует Снейпа с Малфоем… ого ж себе у ребенка умное подсознание. До Мародеров, в которых Снейп влюблен так же безответно и упорно, как Драко в Гарри, еще очень далеко. Но тема заявлена, и ее следует запомнить.

В течение первой недели ничего особенного не происходит. Хотя Гарри и Рона Филч в какой-то момент ловит у двери, ведущей в тот самый коридор третьего этажа. Но они там оказались случайно (а может, и не случайно, может, какая-нибудь лесенка их туда специально завела, дабы показать дорогу и напомнить об этом интересном местечке). Вообще всю первую неделю Гарри и Рон потратили на то, чтобы научиться ориентироваться в Хогвартсе. И это совершенно естественно.

Дамблдор вначале занимает выжидательную позицию. Однако уже в пятницу за завтраком Гарри получает приглашение от Хагрида. И в пятницу же — первый урок у Снейпа.

Итак, следователи начали работу. Игра поделена между ними четко. Хагрид отвечает за то, где он силен: увлечь Гарри, поразить, привязать и т. д. Вообще занимает нишу друга — и несколько, пожалуй, клоуна. Снейп играет (с не меньшим, чем Хагрид, удовольствием) иную роль — кнопки в стуле, то есть не дает мальчику расслабляться и расцвести пышной розой от успехов в школе и всеобщего внимания. В принципе это эквивалент воспитанию Дурслей — кнопка-Снейп не даст Гарри сделаться избалованным принцем. И это не лишнее: если прицельно поглядеть, то Гарри пользуется в Хогвартсе огромным успехом.

« Шушуканье преследовало Гарри с того самого момента, как он вышел из спальни на следующее после банкета утро. Дети, выстроившиеся в линейку перед входом в свои классы, вставали на цыпочки, чтобы получше рассмотреть его, или перебегали в конец очереди, чтобы еще раз пройти мимо него ». Все, что делает Снейп, все нарочитые наезды, все не совсем справедливые (но пока небольшие) снятия баллов с Гриффиндора явно разрешены Дамблдором — в качестве противовеса общим восторгам по поводу Мальчика-Который-Выжил. А что Снейп шпыняет Гарри не без удовольствия (ну, сублимирует человек… впрочем, об этом мы узнаем еще очень не скоро), это уже другой вопрос. Старый хитрый Дамблдор, видимо, любит давать сотрудникам такие поручения, в которых приятное сочетается с полезным.

Чаепитие у Хагрида назначено сразу же после знакомства со Снейпом — то ли снять напряжение от наездов крутого зельедельца, то ли проверить, как там все прошло и что Гарри об этом думает. Хорошее и плохое должны быть уравновешены.

Хагрид открыто предупреждает Гарри насчет Филча и миссис Норрис — что они могут серьезно мешать в перемещениях по школе, особенно незаконных. Сообщать информацию как бы невзначай он не умеет: его стиль — «Слышь, Гарри, Николас Фламел — повторяю еще раз для глухих, Фламел! — в этом никак не замешан». Впрочем, пока все работает. А еще Гарри считает Хагрида безнадежно наивным и очень скоро будет думать, что понимает в том, что происходит, много больше простоватого великана. Ну-ну.