Валентин Гринер - Выше полярного круга (сборник)

Обитатели четвертой камеры, прозванные после появления Володи «чародеями», изо дня в день получали наряд на очистку снега и льда, как правило, в центре города. «Хорошо, что меня здесь никто не знает, — думал Володя. — Если бы кто знакомый увидел — погибай от стыда». Ему все же казалось, что любопытные прохожие смотрят на него не так, как на остальных «коллег». Кримпленовый костюм его нисколько не помялся. Правильно говорила Зина: хоть спи в нем — ничего не сделается. Вот и проспал Сидельников в костюме уже восемь суток, а стрелки на брюках как были, так и остались чин-чинарем.

Девятый день своего срока Володя трудился вблизи родной руководящей организации: команда «чародеев» получила наряд расчищать площадку и скверик у старинного двухэтажного особняка с вывеской «Саверлеспром». Площадкой у здания начинался сквер, рассеченный тремя радиальными аллеями. С осени аллеи никто не чистил и угадывались они по рядам деревьев, фонарным столбам и кое-где проглядывающим из-под снега садовым скамейкам.

Конвойный разбил команду на три звена: по два человека на аллею. Сидельникову в напарники достался Холостяк, который много рассуждал, но мало делал. Приходилось фактически работать за двоих.

Пока сержант объяснял задачу, Володя смотрел на старинный особняк и думал: «Сюда, дурило, надо было обращаться в первую очередь. Зайти к самому главному начальнику, назваться, поговорить по душам, честно и открыто, а не прикидываться снабженцем. Наверное, понял бы начальник, помог. Или подсказал, кому надо. Нет, полез на брюхе в подворотню, с черного хода. Вот и вымарался по самые уши. Тьфу!»

К зданию подкатывали легковушки, из них выходили солидные люди — руководящие работники лесной промышленности области. «Интересно, бывали они в Кусинске? Может, кто и бывал. Может, и меня видел. Может, даже за руку здоровался с передовиком Сидельниковым… А теперь кто бы поздоровался с арестантом, отбывающим десять суток за мелкое хулиганство?..»

Он не начинал работать, стоял, опершись на лопату и раздумывал о превратностях судьбы.

— Эй, Сидельников, ты что размечтался? — окликнул его милиционер. — Учти, если норму не сделаешь, вечером лишу пайки…

— А какая она, норма? — огрызнулся Володя.

— Я ж тебе показал: от начала аллейки до стенда передовиков. Дойдешь до хороших людей на доске Почета — это и будет твой план.

— Лучше бы дельное занятие придумали, хоть бы с пользой потеть, — укоризненно проговорил Сидельников. — Здесь все равно зимой никто не ходит.

— Не ходят, потому как не расчищено. Расчистите — будут ходить, — пояснил милиционер.

— Да, другие команды работают на пивзаводе, в «Плодовоще» яблоки перебирают… А тут вторую неделю — снег, — встрял в разговор Холостяк.

— Зато на свежем воздухе. Это для здоровья полезно, — рассмеялся конвойный.

— Нужен мне этот воздух! Витаминами бы пополнить организм… Вот ты домой придешь, гражданин начальник, тебе жена все свеженькое подаст, с витаминами. А обо мне кто позаботится, когда я холостяк?

— Вернешься домой, никуда не денешься, — уверенно сказал милиционер. — Видали мы таких холостяков…

— Давай, — сказал Володя Холостяку. — Все равно придется делать, на сторону свою работу не сдашь. — Он воткнул в снег «карагандинку» размером сорок на пятьдесят. И пошел, пошел ворочать, как грейдер, как бульдозер, забирая от самого асфальта. Встречались на пути скамейки — он и скамейки очищал добросовестно, даже подметал их рукавицами.

— Ну, чокнутый! — время от времени поругивал его Холостяк, у которого не было сил и желания держать Володин ритм. — Чего опять воткнул четвертую? Дорвался. На доску Почета тебя повесят. Силы побереги… Завтра ж освобождаешься… Перед женой нечем будет похвастаться…

— Может, и повесят, — спокойно и насмешливо отвечал Володя. — Передовики бывают во всех организациях, даже в тюрьме…

— Схожу к ребятам, покурить раздобуду, — сказал Холостяк и ушел надолго.

Володя всегда радовался, когда оставался один. Можно было работать и думать, не слушая болтовню напарника-филона.

До обеда он очистил большую часть аллеи. Сел на скамейку, запрокинул голову, посмотрел в небо, которое высоко проглядывало сквозь кисею голых березовых веток. «Елки-палки, как хорошо, как легко дышится, — думал он. — До чего здорово видеть небо над головой! Просто небо…»

Ему вдруг невыносимо захотелось домой, к своим ребятам, в лес. Лес поможет. Почему-то люди, когда им плохо, уходят в лес. Значит, помогает! Иначе бы не ходили…